«Пора писать!» — решил Первушин и начал обдумывать ход, заголовок и концовку. Полет творческой мысли прервал звонок почтальона. Она принесла извещение на посылку. Первушин извещению удивился и долго его рассматривал. Отправитель своего адреса не указал, а штампы оставались загадочными, как нерасшифрованные письмена древних. Вскоре Первушин решил, что в посылке содержится очередной розыгрыш знакомого фотокорреспондента, и, сгорая от нетерпения, помчался на почту. Ящичек оказался небольшим, но тяжеленьким. Обратный адрес был странным: «Стопино, Энской области, ул. Гоголя, 8, П. П. Пружинкину». Еще более распаляясь любопытством, строя на бегу планы ответного розыгрыша и ухмыляясь, Первушин прибежал домой, взял клещи и начал распаковывать. Под крышкой лежала открытка с изображением тюльпанов; золото букв гласило: «Поздравляю!» На обороте располагался короткий, со вкусом составленный текст: «Поздравляю с наступающим! Желаю здоровья, успехов в прессе и большого личного счастья!»
Первушин замер с клещами в руках. Влекущий запах колбасы мгновенно сориентировал его на гастроном номер три бис. Вызвать двух свидетелей было делом минутным. Пришли соседи Вера и Тофик Кубеевы. Вера писала, мужчины диктовали. Опись в ее законченном виде, после «мы нижеподписавшиеся» и других отвечающих моменту выражений выглядела так:
1. Сухая колбаса, три батона, длиной 37, 38 и 42 см.
2. Икра зернистая — три б. по 50 гр.
3. Икра кетовая — 3 б. по 140 гр.
4. Рыба неизв. хол. копч., длина 36 см.
5. Шпроты — 3 б. по 175 гр.
6. Кофе инд. раст. 1 б.
— Хорошо тебя оценили! — сказал Тофик и, перевернув крышку, начал заколачивать ящик с благами. На чистом пространстве Первушин самолично вывел адрес стопинского мецената прессы. На почту ходили втроем, а квитанцию Кубеевы посоветовали взять под охрану как ценнейшее свидетельство неподкупности.
В этот вечер Диме Первушину уже не работалось: он поехал к товарищу, съел ужин хозяев, потому что в последние дни забывал пообедать, и посмотрел хоккей в нормальном семейном кругу. На следующий день он был уже в хорошей форме и напечатал на машинке весь материал в один присест. Первоначально придуманный заголовок «Что я видел в гастрономе номер три-бис?» показался вялым, он долго думал, пока не родилось оригинальное «А покупатель-то прав!» Отредактировав сам себя и перепечатав рукопись заново, Первушин сел в автобус и отвез фельетон завотделом Костецкому, который слыл в газете самым интеллигентным и самым придирчивым по литературной части человеком. Первушин выложил на стол письма граждан, расшифрованные записи и прочий фактический материал. Фельетон прошел на «ура» и через несколько часов стоял в номере.
