— Ясно. — Его голос звучал отчужденно.
— Я не пытаюсь дать тебе отставку! Просто мне… Мне нужно время. — Она вновь дышала слишком часто. — Позже. Дай мне неделю, чтобы кое-что утрясти, а затем мы увидимся.
— О-ох. Неделю? — Отчуждение в голосе исчезло. — Хорошо, пусть будет неделя. Как-нибудь дождусь. Ты сможешь позаботиться о себе? Ты уверена, что там, где ты находишься, безопасно?
— Сейчас да, — соврала Мириам, скрестив пальцы. — А тогда у меня тем более будет что рассказать тебе, и понадобится твой совет. — И не только. Порыв махнуть рукой на собственные намерения и ухватиться за любую возможность увидеть его был так силен, что она с трудом сопротивлялась. Пока лучше отнестись к этому по-деловому. — Я люблю тебя, — порывисто сказала она.
— Я тоже. Тоже люблю тебя.
— Пожалуй, мне пора, — сказала она наконец.
— Гм. Тогда считаем, что все в порядке.
— Пока. — Они закончила разговор и уныло уставилась на непрекращавшийся дождь за окном. Кофе остывал. Вот зачем, зачем я это сказала? Она продолжала ломать голову. Я что, действительно имела это в виду? Она говорила такие слова и раньше, своему мужу — теперь бывшему, — и тогда тоже имела в виду именно это. Но почему это ощущалось иначе?
— Вот проклятье, какая же я дура, — мрачно напомнила она себе, еле слышно бормоча, так что официант в другом конце зала едва удерживался от того, чтобы уставиться на нее. Я глупею от любви, и если не вспомню об осторожности, то окажусь круглой дурой. Проклятье! Зачем мне вообще надо было брать этот медальон?
Капли дождя ничего не отвечали, поэтому она торопливо допила кофе и вышла.
Следующие три дня они потратили на то, что — весьма осмотрительно — проделали ряд упражнений с волшебной кредитной карточкой Мириам. Энгбард так и не блокировал ее. Очевидно, сообщение дошло по адресу: не надоедайте мне, я изо всех сил стараюсь остаться в живых. Разборный садовый сарай, отличный большой походный рюкзак и изрядное количество газового оборудования, которым вполне можно было оснастить небольшую ферму, исчезли в багажнике взятого Мириам напрокат автомобиля во время многочисленных челночных переездов между Хоум-Депот, Костко и новым офисом близ Кембриджпорта. Мириам не была от офиса в восторге. В нем держался застарелый запах табачного дыма и на ковре какие-то странные бурые пятна, которые не удалось устранить даже с помощью средств для промышленной чистки ковров, — но она вынуждена была признать, что это не помешает делу.
