Сзади и слева располагалась батарея мехов, поражающих размерами: такие мог бы держать у камина какой-нибудь великан. Они были подсоединены к сложной машине с большими шестеренками, каждый зубец — с яблоко величиной. К шестеренкам прилагалась пусковая рукоятка, предназначенная, скорее всего, для накачивания мехов. Однако она лежала без дела на кожухе машины и потому едва ли могла служить основным источником двигательной силы.
На эту роль куда лучше годилась угольная топка, что разинула рядом огнедышащую пасть. У открытой заслонки стоял человек с лопатой. От могучих мехов отходили четыре трубы различного вида: желтый воздуховод был ей уже знаком, металлический цилиндр соединял агрегат с печью, синяя матерчатая труба ныряла в соседнюю комнату, а серая — вероятно, разжалованная из белых — вонзалась в потолок.
На Брайар со всех сторон сыпались вопросы на языке, которого она не понимала, отовсюду к ней тянулись руки, щупали спину и плечи. Казалось, ее окружила целая дюжина мужчин, а не трое-четверо.
Это были азиаты — китайцы, судя по частично обритой голове и косичкам, совсем как у Фаня. Все до одного щеголяли в длинных кожаных фартуках, прикрывавших ноги и оголенную грудь, и в очках с подцвеченными линзами для защиты глаз от света и жара.
Она вырвалась из круга потных тел и отступила в ближайший же угол, где не рисковала угодить в котел или печь.
Мужчины приближались, не переставая лопотать на своем непонятном языке, и тут Брайар вспомнила про винтовку. Сдернув ту со спины, она нацелилась на одного, на другого, на третьего и снова на второго — и еще на двух у входа, которые явились разобраться, с чего такой шум.
Даже угольные фильтры не могли скрыть, сколько в здешнем воздухе гари. Гарь душила ее, хотя такого быть не могло, просто не могло. И глаза у нее слезились, хотя под маску не пробрался бы никакой дым.
Слишком много всего навалилось и слишком быстро — щебечущие азиаты с их очками, печами и лопатами, машинами и ведерками с углем. По углам тесной закупоренной комнатушки, в стороне от раскаленных добела углей и желтого пламени, густо и зловеще чернела тьма. Все тени скакали и дергались, выплясывая бешеный танец на механизмах и стенах, — резкие, ужасные.
— Не подходите ко мне! — завизжала Брайар, почти не задумываясь, что ее могут не понять или попросту не расслышать из-за маски.
Она сделала винтовкой взмах и угрожающе вскинула ствол.
Китайцы подняли руки и начали пятиться, все так же обмениваясь короткими отрывистыми возгласами. Как бы у них ни обстояли дела с английским, язык оружия им был знаком.
