Через десять секунд выброс закончился, и все началось заново.
Внизу густела все та же чернильная тьма, но в промежутках между надсадными вдохами и выдохами невидимого гиганта до Брайар доносился грохот работающих механизмов и бряцание металла.
Воздушный прилив с жалобным присвистом накатывал и отступал, то утягивая за собой волосы, пальто и сумку Брайар, то пытаясь выдуть их вон. Ее шляпа парила над головой надутым шариком, удерживаясь на одних завязочках под подбородком.
Нельзя вечно стоять на одном месте… но что там, внизу? В такт «дыханию» раздавались одни и те же лязгающие звуки, будто сцеплялись и проворачивались огромные шестеренки: близко, но не до опасного. И вообще, опасность здесь была понятием относительным.
Дождавшись очередного «вдоха», она привалилась спиной к стенке и свесила ногу с уступа. Пошарила во тьме носком ботинка. Ничего. Пришлось развернуться и опуститься пониже. Руки с трудом выдерживали вес тела, не помог даже встречный поток воздуха, норовящий ее вытолкнуть.
Брайар отважилась еще на несколько дюймов. Теперь ее плечи и грудь находились вровень с перекладиной, а ботинки болтались над пустотой и ничего, кроме пустоты, не находили. Однако хвататься можно было и пальцами, так что она распрямила локти и свесилась ниже прежнего.
Есть!
Ее ноги наткнулись на что-то мягкое. Поворошив ботинком, Брайар откинула непонятную штуковину в сторону, но под ней обнаружила еще одну — такую же размякшую и невеликую размером. Чего бы сейчас ни касались ее подошвы, покоилось оно явно на твердой поверхности. Хватило одной этой мысли, чтобы измученные руки сами собой разжались.
После короткого падения она приземлилась на четвереньки.
Под коленями и ладонями у Брайар с глухим хрустом лопались сотни косточек. Когда труба вновь ожила, ей в волосы стал набиваться мелкий сор. Это птицы, тушки мертвых птиц… судя по ломким клювам и истлевшим крыльям, захваченным восходящим потоком, некоторые издохли совсем давно. Впервые она от души порадовалась, что ничего не видит.
Сначала ее удивило, почему птиц не уносит наверх при каждом выбросе. Но потом Брайар поводила вокруг себя руками и заметила, что в некоторых местах тяга слабее. Похоже, попав сюда, трупики становились недосягаемыми для воздушного потока. Ее догадки подтвердились, когда при попытке встать на ноги она приложилась головой об уступ.
Проще говоря, ее занесло в укромную пазуху, где скапливался всякий хлам. Присев, чтобы не набить новых шишек, она расставила руки и попробовала нашарить границы закутка.
