— Жалко, — огорчился Сергей Степанович, — а я ему для первого знакомства хотел пару заводных игрушек подарить — танк и мотоциклет.
— Ничего, успеет еще их распотрошить.
Кузьма расставил стопки и начал разливать водку. Оживленный, раскрасневшийся с мороза, он покачивал от удовольствия стриженной под ежик головой и улыбался. Его толстая нижняя губа, придававшая улыбке оттенок добродушия, чуть вздрагивала.
— У тебя такое блаженное лицо, хоть картину пиши, — не утерпел Мочалов.
— Верно, Сережа, верно, — поддакнул Ефимков, — и назови ее, эту картину, «Злачная душа». Вполне объяснимо: почти год «Столичной» в рот не брал, а с мороза стаканчик — у-ух! — Кузьма набрал полные легкие воздуха и так выразительно произнес это «у-ух», что все засмеялись. — Просто грудная клетка лопается при мысли о том, как эта жидкость под маринованные рыжики пойдет.
Галина Сергеевна пожала плечами.
— Что с ним сегодня, Сергей Степанович, понять не в силах. Кузьма к этой влаге прикасается только по самым большим праздникам… вот разве только прошлой осенью отличился…
— А как, если не секрет?
— Сюрприз один преподнес, — Галина Сергеевна сузила глаза, в них вспыхнули искорки смеха. — Дело под воскресенье было. У нас затянулся педагогический совет, и я возвратилась из школы поздно. Смотрю — Кузьмы нет. Жду. Проходит час, успела все диктанты проверить, — Кузьмы нет. Решила — какое-нибудь деловое совещание. Вдруг в одиннадцать стук в дверь. Вваливается мой благоверный и с ним компания человек в десять. Все навеселе. Оказывается, летчик Цыганков женился. Так Кузьма отгулял свое на свадьбе и говорит: «А теперь пошли ко мне. У меня Галя с работы вернулась, она нас тоже угостит». Стоит в распахнутой шинели посреди комнаты и гремит своим басом: «Товарищи, рассаживайся кто как может, нам Галя еще по рюмочке поднесет». Я опешила, стала упрекать, что, мол, не предупредил, а он в ответ: «А я утром и сам ничего не знал. Тут все экстренно, невеста из Киева к Цыганкову приехала, и решили прямо с корабля на бал.» Вот и пришлось им среди ночи свадьбу у нас догуливать.
— Оказывается, муженек-то у вас с выдумкой, — засмеялся Мочалов, — я и в академии слышал одну историю о широком его характере.
— Что же это за история? — поинтересовалась Галина Сергеевна.
— Про то, как он с Дальнего Востока ехал. Говорили, будто на одной из таежных станций в дальневосточный экспресс сел богатырского роста капитан… ты не припомнишь? — покосился майор на друга.
