) ни вождей, ни царя не имели".
[290] Общая картина расстановки противоборствующих сторон и их действий накануне схватки остается невыясненной, многие подробности, сообщаемые М. Стрыйковским о битве у Синих Вод, не имеют аналогий в других источниках, что, однако, не может быть доказательством их несоответствия исторической действительности. В пользу достоверности этих из-
/68/ вестий свидетельствует упоминание М. Стрыйковским о его пребывании на Подолье, устная традиция жителей которого о битве могла составить основу рассказа о ней Хроники.
При сопоставлении известий летописей (Рогожского летописца, Никоновского и Густинского сводов, "Повести о Подолье") и повествования М. Стрыйковского о походе войск Ольгерда в Подольскую землю и битве у Синих Вод выявляются некоторые расхождения. Так, автор Хроники, в отличие от летописей, освобождение от ордынской власти Днепровского Левобережья (очевидно, в летописях описанное как поход на Коршев) и западной части Подолья (битва у Синих Вод) представляет как связанные воедино. Он сообщает также об участии Кориатовичей в Синеводском сражении и их общем с войсками Ольгерда пути к месту схватки, о чем летописи вообще умалчивают. Отмеченные особенности в показаниях источников нельзя объяснить только фрагментарностью летописных известий. Их недомолвки, а также сама встреча литовско-русских войск с объединенными силами трех орд на берегах р. Синюхи указывают на возможность каких-то антиордынских действий не только на Левобережье Днепра, но и одновременно с ними в районе ханских кочевий на Южном Буге и его притоках. Можно догадываться, что эти действия в Подольской земле исходили от Кориатовичей и волынского князя Дмитрия-Любарта. В их особой заинтересованности в разгроме ордынских сил на Подолье убеждает то обстоятельство, что потерпевшие поражение у Синих Вод ордынские князья являлись не только "отчичами и дедичами Подольской земли", как их называют белорусско-литовские летописи, но с 1356 г. и союзниками Казимира III в его борьбе с Гедиминовичами за Галицко-Волынскую Русь. Ясное указание на этот счет содержится в булле папы Иннокентия XI, где он еще в феврале 1357 г. упрекал Казимира III за союз с ордынцами и ежегодную дань, выплачиваемую "татарскому королю" с отнятых у "схизматиков" земель.[291] В этой же связи следует отметить тот факт, что авторы орденских хроник не дают никаких сведений об участии Дмитрия-Любарта в военных действиях в Литве в 1362 г., хотя он, как и другие Гедиминовичи, находился в то время в мирных отношениях с польским королем. Между тем наличие волынских отрядов в составе литовских войск фиксировали в своих хрониках Герман из Вартберга под 1348 г. и Виганд из Марбурга под 1382 г.
