Он опускает руки в воду
Прилюдно, сути не тая:
Вот, умываю руки я,
Чтоб не пошла дурная слава,
Что, мол, Пилат судил неправо!
А иудей, забрав в дому
У Симона фиал, к тому
Пилату прибежал. Фиал
Он прокуратору отдал.
Когда ж разнесся слух о том,
Что сотворилось над Христом
И ликовали фарисеи,
Иосиф из Аримафеи
К правителю пришел и рек:
«Тебе и Риму долгий срок
Служил и я, как верный воин.
И, коль решишь, что я достоин,
И оказать мне милость рад,
Ни воздаяний, ни наград
Желаю, но, душой скорбя,
Прошу иного у тебя». —
«Добро, Иосиф, по трудам, —
Сказал Пилат, — тебе воздам
Охотно, ибо признаю,
Иосиф, преданность твою». —
«Тогда позволь, — Иосиф сей,
Аримафейский рек ему, —
Распятого с креста сниму». —
«На бескорыстного слугу
Не подивиться не могу! —
Правитель молвит иудею. —
И отказать тебе не смею.
Да на отказ не стало б сил,
Когда б и большее просил.
Ступай и с верными людьми
Страдальца своего сними». —
«Благодарю. Однако стражу
Предупреди. Я с ней не слажу
Правитель же ему в ответ:
«В предупрежденьях нужды нет».
«Но, стражники твои у нас,
Правитель, стребуют приказ!» —
«Не стребуют. Ступайте смело
К Голгофе и снимайте Тело!» —
К кресту Аримафей бегом.
И вот на Теле дорогом
Уничижений и обид
Следы немыслимые зрит.
И сам, терзаясь прежестоко
Пред Телом мертвого Пророка,
Он страже говорит: «С креста,
Пустите-ка, сниму Христа». —
«О том и думать, иудей, —
Охранники в ответ, — не смей!
Ведь голосил Он: наяву,
На третьи сутки оживу.
Пусть оживет, но наперед
Пусть, как положено, помрет!» —
«Приказано мне снять Его.
Пилата слово таково».
А те: «И не проси о том.
Иначе и тебя распнем».
Иосиф кинулся назад
К Пилату и кричит:
«Грозят Мне воины, как бунтари,
И, что я им ни говори,
Ответом то плевки, то брань,
Мол, докучать нам перестань!
Я о приказе им толкую,
А солдафоны ни в какую».
Словам Иосифа не рад,
Оглядывается Пилат.
Кого, мол, в помощь, утрудим?
А рядом — некто Никодим.
Пилат окликнул Никодима.
Мол, подсобить необходимо.
«Ступайте, — говорит, — вдвоем.
О слове помните моем».
Сие сказав, Христов фиал
Пилат Иосифу отдал.
И то: искуснее и краше
На свете не бывало чаши.
«Тебе Он был милей родни, —
Сказал Пилат, — за то храни
Сие сокровище. Владей
Им нераздельно, добродей».
Расщедрился Пилат: видать,
Себя перед людьми признать
Вершителем недобрых дел
Сей прокуратор не хотел.
И вот на кузню полетели
Те иудеи. И о деле
Сказавши мастерам своем,
Забрали клещи и вдвоем
Исполнить превеликий труд
Они к Распятию идут.
Охранники на месте. К ним
Теперь подходит Никодим.
Он не боится их и сам
