– Но на странице есть еще строчки… – напомнила Вета.
– Точно. Иногда бывает, что буквы отсчитывают подряд, а иногда номер первой буквы в шифре по алфавиту обозначает номер строки, а следующая буква – номер буквы в этой строке.
– Нужно еще знать номер страницы и саму книгу.
– Вот! – муж поднял палец. – В этом-то и заключается секрет в общем-то простого шифра. Если неизвестна книга, с помощью которой зашифровали, то шифр никогда не отгадать.
– Да… – Вета задумчиво смотрела на листок. – Конечно…
– Интересно было бы узнать, откуда у вашей Марии Петровны это взялось?
– Я с ней не в таких отношениях, чтобы спрашивать, – твердо сказала Вета, отобрав у мужа листок и убирая его в сумку, – вернуть бы незаметно, и все…
– Какая ты равнодушная… – вырвалось у него.
– Да? – Вета посмотрела ему прямо в глаза и уловила в них смятение. И еще что-то. Ужасно не хотелось выяснять, что именно.
– Извини! – муж опустил глаза и отвернулся. – Пожалуй, и правда пора спать.
Вета нарочно долго просидела в ванной, а когда вернулась в комнату, муж уже спал. Или удачно делал вид.
На следующее утро, подходя к метро, Вета увидела высоченного парня на ходулях, в камзоле и треугольной шляпе.
– Приходите на школьный базар в торговый центр «Мадагаскар»! – выкрикивал он хорошо поставленным голосом и, наклоняясь, раздавал прохожим рекламные листовки. – Я, Лемюэль Гулливер, даю вам свое честное слово, что больше нигде вы не найдете такого колоссального выбора товаров для школьников! Тетради и ранцы, ручки и карандаши, учебники и наглядные пособия! Даже в стране великанов нет такого огромного разнообразия…
Вета машинально взяла листовку, хотя товары для школьников ее совершенно не интересовали.
Рядом с этим ряженым она невольно почувствовала себя настоящей лилипуткой…
Стоп!
Она остановилась как вкопанная, пораженная внезапно мелькнувшей мыслью.
На нее налетел какой-то потертый пожилой мужичок в мятой шляпе и выругался:
– Что стоишь, ворона, глаза вылупив? Что рот разинула? Привидение увидела? Или иди, как все, или отойди в сторону! Людям пройти не даешь!
Вета пошла вперед, додумывая свою мысль.
Наряженный Гулливером рекламный агент напомнил ей о последних словах Мефодьевны: лилипуты двадцать шесть.
И еще – он напомнил ей рисунок на обложке книги из библиотеки Глеба Николаевича. На этом рисунке огромный Гулливер в такой же треугольной шляпе, в таком же вышитом камзоле стоял, широко расставив ноги, а под ним дружным строем проходили войска лилипутов.
