— Тогда, по крайней мере на четыре месяца, мы будем избавлены от таких, как сегодня, воскресений.
Она сложила тарелки и унесла их в кухню. Вернувшись в столовую, она застала мужа уже в плетеной пальмовой шляпе, — он укладывал лекарства в чемоданчик.
— Так, значит, вдова Асис снова ушла из церкви во время мессы? — сказал он.
Жена ему об этом уже рассказывала — еще до того, как он стал чистить зубы, — но тогда он оставил это без внимания.
— За этот год — уже три раза, — подтвердила она. — Видимо, лучшего развлечения найти не может.
Врач обнажил ряд своих безупречных зубов:
— Просто эти богачи с жиру бесятся.
Возвращаясь из церкви, несколько женщин зашли к вдове Монтьель. Они были в гостиной, врач, войдя в дом, поприветствовал их. Затем сразу же пошел в спальню вдовы, негромкий смех гостей преследовал его до самой лестничной площадки. Постучав, он догадался, что и в спальне находятся женщины: чей-то голос пригласил его войти.
С распущенными волосами, прижимая к груди край простыни, вдова Монтьель сидела на кровати. На коленях у нее лежали зеркало и роговая расческа.
— Так, значит, и вы тоже решили поучаствовать в празднике? — обратился к ней врач.
— Она празднует свои пятнадцать лет, — сказала одна из женщин.
— Восемнадцать, — с грустной улыбкой поправила вдова Монтьель. Она легла, укрывшись простыней до подбородка, и шутливо добавила: — Разумеется, среди приглашенных мужчин нет. Это и вас касается, доктор, у вас ведь дурной глаз.
Врач положил мокрую шляпу на комод.
— Ну и правильно, — сказал он, глядя на больную взглядом веселым и озабоченным. — Но слишком поздно меня осенило, что мне нечего здесь делать. — Затем, обратившись к женщинам, спросил: — Вы разрешите?
Они остались вдвоем; лицо вдовы Монтьель вновь обрело характерное для больных горестное выражение. Но доктор, казалось, этого не заметил. Извлекая из чемоданчика шприц и медикаменты и расставляя их на ночном столике, он продолжал шутить.
— Пожалуйста, доктор, — взмолилась вдова, — больше не нужно уколов. На мне места живого нет.
— Уколы, — улыбнулся врач, — это гениальное изобретение для прокорма медиков.
Она тоже улыбнулась.
— Ну поверьте же мне, — сказала она, ощупывая ягодицы через простыню, — у меня здесь все в синяках — нельзя даже дотронуться.
— А вы и не дотрагивайтесь, — сказал врач.
Тут она улыбнулась совсем раскованно:
— Доктор, вы хоть по воскресеньям будьте серьезны.
Доктор взял ее руку и стал измерять давление.
