Выйдя из кино, он задержался в бильярдной, где в это время разыгрывалась лотерея. Стояла духота, из радиоприемника звучала какая-то визгливая музыка. Выпив бутылку минералки, алькальд отправился спать.
Он безмятежно шел берегом реки, чувствуя в темноте ее спокойное сильное течение, прислушиваясь к урчанию воды в глубинах и вдыхая терпкий запах, сравнимый, пожалуй, лишь с запахом крупного зверя. У дверей в спальню он отпрянул и выхватил револьвер из кобуры.
— Выходите на свет, — сказал он напряженным голосом, — или я сейчас вас продырявлю.
Из темноты раздался мелодичный голос:
— Не нервничай, лейтенант.
Он так и держал револьвер на взводе, пока человек не вышел на свет: это была Кассандра.
— Твоя жизнь висела на волоске, — сказал алькальд.
Он пригласил ее в спальню. Довольно долго Кассандра говорила, перескакивая с одной темы на другую. Она села в гамак и, не переставая говорить, сбросила с ног туфли и теперь, с некоторой долей безмятежности, рассматривала ногти на ногах, окрашенные в ярко-красный цвет.
Обмахиваясь фуражкой, алькальд сидел напротив нее и, соблюдая правила вежливости, поддерживал разговор. Он снова закурил. Когда пробило двенадцать, Кассандра растянулась в гамаке кверху лицом и, протянув к нему увитую позвякивающими браслетами руку, ущипнула его за нос.
— Уже поздно, — сказала она. — Туши свет.
Алькальд улыбнулся.
— Я тебя звал не для этого, — сказал он.
Она не поняла.
— Умеешь гадать? — спросил алькальд.
Кассандра снова села.
— Конечно, — сказала она. И потом, поняв, надела туфли. — Но я не захватила с собой колоду, — сказала она.
— На Бога надейся, а сам не плошай, — с улыбкой сказал алькальд.
Со дна чемодана он вынул потертую колоду карт. Кассандра внимательно и серьезно просмотрела все карты с обеих сторон.
— У меня колода лучше, — сказала она. — Но как бы то ни было, важно, что выпадет.
Алькальд подтащил столик и уселся на него. Кассандра вынула одну карту.
— Любовь или дела? — спросила она.
Алькальд вытер вспотевшие руки.
— Дела, — сказал он.
