Он так долго не произносил ни слова, что она уже не надеялась что-либо услышать.
— Рождество всегда приносило одни разочарования, — начал, наконец Слэйд. — Мы жили в приюте, но ходили в школу вместе с обычными детьми, и перед Рождеством нам приходилось несладко. Дети без умолку болтали о том, что получат в подарок, чего бы им хотелось, что на этот раз принесет Санта-Клаус. Но никто из приютских не верил в Санта-Клауса. Нам дарили по апельсину, леденцу на палочке и по одному подарку — обычно это была головоломка. Приюту приходилось экономить на всем, на чем только можно.
Эмили нежно пожала ему руку.
— Но ведь Рождество — это не только подарки, Слэйд. Не думай, будто я не хочу, чтобы у Марка были вещи, подаренные тобой. Мне хочется, чтобы он понял, что можно быть счастливым и без них.
— Ах, Эмили. — Слэйд покачал головой. — Ты, конечно, права, но я-то знаю, каково ребенку. Я приходил в школу после праздников, и дети, у которых были родители, рассказывали о гостивших у них родственниках и их подарках, о блестящих новеньких велосипедах, грузовиках и электрических поездах. Это был совсем другой мир, и мне казалось, что я чужой в нем, или не имею на то права, или попросту недостоин.
Приблизившись, Эмили заглянула ему прямо в глаза.
— Ты достоин счастья, Слэйд, и семьи, и людей, которые будут любить тебя. — Она вдруг почувствовала, как он дорог ей.
Глаза у него из свинцовых сделались небесно-голубыми, и Эмили поняла, что пора торопиться на ланч, иначе он начнет целоваться, а она позабудет, что надо держать сердце на запоре. Она обхватила себя руками.
— Ты прав, здесь и в самом деле холодно. Нам, пожалуй, лучше пойти пообедать.
Он улыбнулся.
— В меню есть все, что душа пожелает.
Она взглянула на вывеску ресторана и поняла, что того, чего желает ее душа, в меню не найдется.
Слэйду ничего больше не надо было, кроме сияющих глаз Марка, когда они тряслись по изрытой колеями заснеженной дороге к месту, где росли ели.
День был погожий и солнечный, без снегопада и облаков, но до заката оставалось не больше часа, поэтому надо было поторапливаться. Слэйд остановил машину недалеко от ограждения из колючей проволоки, и они с Марком выскочили из грузовика.
Пробираясь по снегу, мальчик спросил:
— Ты останешься после Рождества?
— А что?
У Марка явно было что-то на уме.
— В школе устраивают соревнования после Нового года. Дети с отцами будут лепить большого снеговика. Победители получат приз. А в спортзале будут игры. Я вот думал… не пойдешь ли ты со мной?
