Впрочем, надо радоваться, что она приняла освежающий душ. Девушка чувствовала себя гораздо легче. Можно заняться дорожным костюмом, чтобы привести его в достойный вид, надо поговорить об этом с прислугой. Словом, не все так плохо, как кажется на первый взгляд. Клара провела щеткой по волосам, которые блестящим каскадом рассыпались по плечам, надела туфли и вышла из ванной.
Леонардо сидел у окна и читал газету. Ей пришлось кашлянуть, чтобы привлечь его внимание. При виде благородного аристократического профиля, четко выделявшегося на фоне окна, девушка почувствовала неуверенность и нервозность, которые только усиливались, когда Висконти повернулся к ней. Его глаза словно приглашали погрузиться в их бездонную глубину. Улыбка слишком великолепная, чтобы оставить кого-нибудь равнодушной. Голос напоминал мурлыканье.
— Выглядишь прекрасно, как я и предполагал.
Клара одернула юбку и сказала:
— Неужели ты не нашел что-нибудь попрактичнее и поудобнее, хотя бы джинсы, на худой конец. В таком наряде я напоминаю куклу.
— Нет, вид у тебя восхитительный! За исключением одной детали — туфель. Надо обязательно подобрать обувь из запасников Глории. А что касается джинсов, то подобных вещей в ее гардеробе нет. Моя сестра не похожа на современную молодежь. Ее не увидишь разъезжающей на мотоцикле, слоняющейся около баров и дискотек в вульгарных майках, мини-юбках или обтягивающих брюках. Глория женственна до мозга костей. Она рождена, чтобы жить, одеваться и вести себя, подобно принцессе.
Услышав его высказывание, Клара впервые посочувствовала юной итальянке. Подобно принцессе, сказал Леонардо. Да, заточенная в белокаменном замке, изолированная от реальной жизни, изнеженная, избалованная, но лишенная права на личную жизнь затворница. Не удивительно, что она решилась убежать.
Синьор Висконти прервал ее размышления, предложив:
— Пойдем, я же обещал открыть дверцу клетки.
Замечательно! Однако из головы у Клары не выходила Глория. Теперь понятно, почему она исчезла из замка с любовником, который годится ей в отцы.
Девочка росла, окруженная лаской и заботой, играя в куклы. Но вот она стала взрослой, а отношение к ней не изменилось. Для родных Глория по-прежнему оставалась беспомощным наивным ребенком, нуждающимся в постоянной опеке. Естественно, строгий надзор вызывал протест у своевольной сестры Леонардо, считающей себя вполне самостоятельной личностью. Тем не менее Глория понимала, как рискованно бросаться одной в нелегкое плавание по бурному океану жизни. Положиться на своего сверстника она, наверное, побоялась. Какой из него гид в неведомом мире за пределами высоких стен, если сам он слишком молод и мало что знает о действительности? А умудренный опытом взрослый мужчина, богатый, ибо девушка привыкла к роскоши, как раз то, что надо. Вот почему Билла, умеющего находить путь к сердцу любой женщины, не прилагая особых усилий, выбрала Глория для роли спутника-наставника.
