В самом деле, одно из самых живых ритмически (ниже будет указание, кому обязан Бунин этой живостью) стихотворений «Петух на церковном кресте» (с. 9) с редким у Бунина полногласием и одностройностью, поддержанной твердой музыкальностью близких мужских рифм, содержит в себе строку:
Назад идет весь небосвод,
вместо которой неминуемо звучит –
Назад идет весне босвод.
Ошибка допустимая, если бы она была одна. Но эта ошибка чрезвычайно характерна для Бунина. В «Полночи» (с. 74) глазами читается:
На мачте коменданта флаг намок.
а ухом слышится —
На мачте коменданта флагна мок.
Подобное невнимание к согласованию логических и метрических ударений — чуть ли не на каждой странице, в чем предлагается убедиться недоверчивому читателю. Ради сохранения размера Бунин иногда жестоко оскорбляет русский слух, говоря, например, вместо «во дворе» в некогда знаменитом «Листопаде» –
Во дворе последний мотылек.
Русский язык вообще приносится в жертву целому ряду стихов, что, по-видимому, можно объяснить только трудностью, с которой Бунин овладевает размером, так как в прозе его нельзя встретить ничего подобного. Где-то в Италии к автору «пристряла» девочка — нищенка. На с. 79 сказано:
Вчера чумаки проходили
По шляху под хатой».
Малороссийский колорит нисколько не оправдывает такой украинизации предлогов, — «по шляху под хатой» — по всему — точный перевод украинского выражения «по шляху пiд хатой».
На с. 85 кто-то сидел «на нем, на этом дробном сером ослике». Известно, что архаическое слово «дробный» значит не «маленький» а «мелкий», и в приведенном смысле совершенно не употребимо. Иногда ради неприкосновенности метрической системы переносятся ударения, например, с «ледяных» на «ледяных» (с. 109). По-видимому, по тем же причинам Бунин иногда впадает в преувеличенный лаконизм, например на с. 159. где:
В кустарнике трещат коровы…
Против этих трещащих коров уже протестовал кто-то из критиков. Но еще больше чувствуется связанность Бунина в построении фразы, в размещении ее составных частей. Так, на с. 35:
Мальчишка негр в турецкой грязной феске
Висит в бадье, по борту, красит бак…
Это «по борту» — чрезвычайно неуклюжее, вряд ли даже допустимое грамматически — совершенно невозможно тяжелит поэтическую строку, выпирает из нее, как главный признак, тогда как по существу это едва ли не заполнение пустого места размера несущественной подробностью. Такой синтаксис, неверный и для прозы, недопустимо сложен для поэзии. Очень значительно здесь и прилагательное «турецкой», относящееся к феске.
