Наконец Валери выходит из больницы и, к моему великому облегчению, забирает у меня эту дьявольскую парочку. Я жду, когда появится Марк. Он уводит Розу и Леа на прогулку, а мы с Валери усаживаемся в тени каштана. Жара еще сильнее, чем вчера. Солнечный свет слепит глаза, воздух раскаленный, сухой и пыльный. В такую погоду мечтаешь оказаться в закованном во льды фьорде… Валери отлично загорела. Она вернулась из Испании. Они с Мелани дружат много лет, со школы Сенте-Мари-де-л'Ассомпсьон, что на улице де Любек. Помнит ли Валери мою мать? Мне очень хочется задать ей этот вопрос, но я сдерживаюсь. Валери – скульптор, и довольно известный в своей области. Мне нравятся ее работы, хотя, на мой взгляд, они слишком «откровенно сексуальные» и в доме, где есть дети, их ставить нельзя. Но не надо забывать о том, что я вырос в Шестнадцатом округе, в буржуазной среде, и так и не вышел из «анальной стадии».[16] Я словно услышал голос насмехающейся надо мной Мел.
Валери потрясена. За несколько дней я привык видеть Мелани в этом состоянии, но нельзя забывать, что, когда я увидел ее впервые, это был шок. Я беру Валери за руку.
– Мелани выглядит такой хрупкой, – шепотом говорит она.
– Да, но ей намного лучше по сравнению с первым днем.
– Ты ничего от меня не скрываешь, правда? – резко спрашивает Валери.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, что она парализована или еще что-то страшное!
– Конечно же нет! Правда в том, что доктор и мне мало что говорит. Я не знаю, сколько еще Мел останется здесь, не знаю, когда она снова начнет ходить.
Валери чешет затылок.
– Мы видели доктора в палате у Мел. Она симпатичная, эта доктор, ты не находишь?
– Да, это правда.
Она оборачивается ко мне.
– А ты, Тонио? Как ты себя чувствуешь после всего?
Я пожимаю плечами и пытаюсь улыбнуться.
– Я живу, словно в густом тумане.
– Это, должно быть, особенно жутко после такого приятного уик-энда. Я разговаривала с Мел в день ее рождения, и она была очень счастлива. Я все время спрашиваю себя, как такое могло случиться.
Валери снова на меня смотрит. Я не знаю, что ей ответить, и отворачиваюсь.
– Она свернула с дороги, вот и все, Валери. Это случилось, и все.
Она обнимает меня своей загорелой рукой.
– Знаешь что? Почему бы мне не остаться здесь? Ты вернешься в Париж с Марком, а я пока побуду с Мелани.
Я обдумываю ее предложение. Она между тем продолжает:
– Ты пока все равно ничего не можешь здесь сделать. Мелани нельзя двигаться. Тебе лучше вернуться домой. Я тебя заменю, а там посмотрим. У тебя работа, да и детям ты нужен. И ты сможешь приехать чуть позже вместе с отцом. Ну, что скажешь?
