Он - такого Рода, и Формы, и Величины огромной, которыми от начала никто вместе с ним не обладает. Есть ли такое Место, в котором он пребывает, или из которого изошёл он, или в которое войдёт он? Есть ли какая-либо исконная Форма, которой он пользуется как моделью для работы? Есть ли какая-то трудность, сопутствующая ему в том, что он делает? Есть ли что-то материальное, пребывающее в его Расположении, из которого творит он то, что творит? Есть ли в нём какое-либо Вещество, из которого он порождает то, что порождает? Есть ли при нём какой-либо Сотрудник, работающий с ним вместе над тем, над чем и он работает? Сказать что-либо об этом невозможно. Разве что (о нём можно было бы сказать) как о добром, безгрешном, без изъяна, совершенном, полном, самим по себе являющимся Всеобщностью.
Ни одно из тех Имён, которые задуманы или произнесены, увидены или поняты - ни одно из них не применимо к нему, даже пусть они безмерно славные, значимые и почётные. Однако эти Имена можно применить к его Славе и Почёту в соответствии со способностями каждого из наделяющих его Славою. И ещё, что касается его в его собственном существовании, Бытии и Форме, то разуму невозможно помыслить его, как и описать его словом, как и узреть его оком, как и почувствовать его телом из-за его Непостижимого Величия, его Непонятной Глубины, его Неизмеримой Вышины и его Беспредельной Воли. Такова природа Непорождённого, не касающаяся никого более; ее не увяжешь (с чем-либо) на манер чего-то ограниченного. Пожалуй, он обладает строением без Лика или Формы, без того, что постигнуто чувствами, отсюда также появляется (эпитет) "Непостижимый". Если он Непостижимый, то из этого следует, что он Непознаваемый, что он не Немыслимый никакой Мыслью, невиден никому, несказанен никаким Словом, неприкосновенен никакой рукою. Он один - познавший себя самого таким, каков он есть, вместе со своей Формой, Величием и Величиной. Ведь он обладает возможностью мыслить себя, видеть себя, именовать себя, понимать себя, он один является своим же собственным Разумом, своим собственным Оком, своими собственными Устами, своей собственной Формой, и он есть то, что он мыслит, что он видит, что он говорит, что он понимает, он, Немыслимый, Несказанный, Непостижимый, Неизменный. В то же время поддерживающее, радостное, истинное, прелестное и покоящееся есть то, что он задумывает, то, что он видит, то, о чём он говорит, то, что он вынашивает как Мысль. Он сводит к бесконечному всю Мудрость, и он превыше всякого Интеллекта, и превыше всякой Славы, и превыше всякой Красоты, и всякого Блаженства, и всякого Величия, и всякой Глубины, и всякой Вышины.
