– Хм… что им переживать? Живу сам по себе, их не напрягаю.
– Но ведь всю жизнь так нельзя, невозможно.
– Почему? Они вон, – Игорь кивнул на занавешенное одеялом окно, – всю жизнь здесь почти так же живут. И в большинстве не алкаши, работают, как могут.
– Они здесь родились. Это их мир.
– Ах! А мы ведь городские – нежненькие, интеллектуальные до предела!.. Извини… Просто мне здесь лучше, Марин, честное слово… – Рука его натолкнулась на лежащий рядом чемодан. – Слушай, давай я тебе почитаю. Может, станет понятней…
– У тебя язык заплетается. Лучше потом.
– Как хочешь.
В печке пощелкивало, воздух комнатки прогрелся, и было почти душно, попахивало смолянистым дымком.
– А ты-то замуж не собираешься? – спросил Игорь бесцветно.
– За кого?
– Ну, хоть за этого, за сына замдиректора?
– Ты же знаешь его имя, зачем так… А вообще-то – с ним не получилось.
– А так бы вышла?
– Да.
Игорь отметил, насколько это «да» было сказано твердо, сочувствующе вздохнул:
– Жалко тогда… – А продолжил уже с явной издевкой: – Вам ведь таким надо жить, и жить хорошо. Сыновья замдиректоров в подавляющем большинстве живут не хуже людей…
– Перестань! Лучше так, чем по-твоему. Прав твой сосед – ты-то вообще не живешь.
– Я как раз и живу, Марин. Хм… Прямо как в детском садике получается: «Я – лучше!» – «Нет, я!»
– Да, давай не будем об этом. Кстати, а удобства, которые на дворе, имеются?
– А? – Игорь не сразу сообразил. – А, это… За поленницей стоит, увидишь. Сегодня луна. – И не преминул похвалиться: – В прошлом году поставил, новый. Яма – два метра глубиной!
Гостья надела шапку и, сжавшись, будто ныряла в ледяную воду, толкнула дверь. Рванувшийся ей навстречу пар действительно напоминал что-то жидкое…
Игорь потянулся, зевнул широко, со стоном. Поднялся. Вынес в сенки бачок с капустой, тарелку с остатками скумбрии. Не зная, чем еще занять себя, снова пошуровал в печке кочергой, кое-как всунул туда полено.
– Ну и колоту-ун! – Вернулась Марина, радостная и румяная. – Бр-р! А небо какое, видел? Все в звездах. И снег так хрустит – совсем стекло!
– Да, в городе такого неба не увидишь, – тоже приподнято, гордовато отозвался Игорь.
– В городе окна, как звезды, и фонари… Мне, в принципе, окна и фонари больше нравятся. – Позвякивая штырьком умывальника, Марина вымыла руки. – Слушай, а чай у тебя имеется?
– Сейчас вскипячу. – Игорь поставил на чугунную плиту печки чайник, когда-то блестящий, а теперь покрытый жирным сажным налетом. – Чай у меня отличный. Купил тут десять пачек «Майского», теперь кайфую. Вот сахара, извини, нет. Варенье зато…
