Тогда юноша встал, утирая лицо рукавом куртки, а другой рукой стряхивая кровь со своего маленького ножа, похожего на детскую игрушку, которая, однако, позволила столь жестоко убить человека.
— Разрази меня Бог! — воскликнул аббат, забывая, что восторг чуть было не привел его к богохульству. — Неужели, господин Эспэн де Лион,[23] вы не назовете мне имени этого юноши, чтобы я мог внести его в мои анналы[24] и навсегда запечатлеть в книге истории?
— Зовут его бастард Аженор де Молеон, — ответил рыцарь, — и вы полностью внесите это имя в ваши, как вы говорите, анналы, мессир Жан, ибо носит его отважный воин, который вполне заслуживает подобной чести.
— Но, вероятно, он известен не только этим поступком, — сказал аббат, — и в жизни своей совершил другие подвиги, столь же славные, как и его первое деяние.
— Ну, конечно! Ведь через три или четыре года после этого он уехал в Испанию, где провел около пяти лет, сражаясь с маврами[25] и сарацинами[26], и вернулся оттуда без кисти правой руки.
— Ох! — горестно вздохнул аббат; вздох этот выражал сочувствие несчастью победителя Монаха де Сен-Базиля. — Вот уж горе так горе, ведь столь храбрый рыцарь наверняка был вынужден отойти от ратных дел!
— Да нет, совсем наоборот, вы глубоко заблуждаетесь, господин Жан, — ответил мессир Эспэн де Лион. — Ведь вместо отрубленной кисти он велел сделать себе железную ладонь, которой держит копье не хуже настоящей руки. Кроме того, он может держать в ней палицу и, говорят, наносит такие сильные удары, что получившие их уже не поднимаются.
— А нельзя ли узнать, при каких обстоятельствах он потерял кисть? — спросил метр Жан.
— К сожалению, этого я не могу вам сказать, сколь бы ни хотелось мне сделать вам приятное, — ответил мессир Эспэн. — Сам я не знаком с этим отважным рыцарем, а те, кто его знает, даже уверяли меня, что им тоже ничего об этом не известно; никогда он никому не хотел рассказывать об этих днях своей жизни.
— Значит, господин Эспэн, я совсем не буду упоминать о вашем бастарде, — сказал аббат, — ибо не хочу, чтобы люди, которые будут читать написанную мною историю, задавали себе тот же вопрос, что и я, не получая на него ответа.
— Черт возьми! — воскликнул мессир Эспэн. — Я расспрошу людей, постараюсь кое-что разузнать. Но для начала, метр Жан, поставьте на этом крест, ибо я сомневаюсь, чтобы вам когда-нибудь удалось об этом узнать даже от самого Молеона, если вам доведется его встретить.
