Проходя по коридору между рядами электрических свечей, Дэнни старался не ковылять, а идти нормально — на случай, если его кто увидит. Правда, был полдень, то есть время, когда народ в основном крутился около кухни: Ховард все утро стряпал там что-то томатно-чесночное, и по замку уже расплывались соблазнительные ароматы. [Ответ номер один. Если и приснилось, то не все, поскольку наутро единственная оставшаяся у Дэнни пара обуви состояла из левого ботинка и правой сандалии — левую он, вероятно, обронил на бегу, — из чего следовало, что ночью он все-таки был в саду, а не в своей постели. А также что Ховард не сидел у изголовья Дэнни и не нашептывал ему на ухо всякие гадости. Однако с точки зрения Дэнни это открытие ничего не меняло. Потому что если, скажем, человеку приснилось, что он трахал свою знакомую, то после этого он и наяву смотрит на нее уже другими глазами. Так и Дэнни смотрел теперь на Ховарда по-новому. Он вдруг словно прозрел и понял то, что должен был понять с самого начала: все не так просто. Ховард притащил Дэнни сюда вовсе не потому, что он такой добренький, — черта с два, тут что-то совсем, совсем другое.]
Дойдя до большого зеркала в золоченой раме, Дэнни отвернулся, чтобы не видеть своего отражения. Сандалия была надета на носок (не хотелось опять вляпаться голыми пальцами в какую-нибудь дрянь), а он терпеть не мог сандалии с носками. Он считал всех докатившихся до такого сочетания бездарными неудачниками и, в общем, не горел желанием поймать в зеркале отражение такого неудачника. Не говоря уж о том, что он рисковал при этом увидеть выше шеи. Ничего хорошего, если судить по недавнему выражению лица Ховарда. [Ответ номер два. Ховард зашел в комнату утром около шести, и с ним человечек с бородкой, который до этого делал Дэнни укол. Дэнни не спал. Ховард улыбнулся ему с порога, но улыбка тут же сползла с его лица, он бросился к кровати.
Ховард: Что за… Черт, что тут такое произошло?
Дэнни: Ничего.
Ховард: Как ничего, как ничего, когда у тебя вся рожа разодрана!
Не знай Дэнни того, что он теперь знал — Ховард заманил его в замок, чтобы довести до безумия, — он принял бы весь этот спектакль за чистую монету. Потому что Ховард, надо отдать ему должное, изображал беспокойство очень натурально. (Ответ номер три — прошу прощения, что приходится вставлять его в середину номера второго, но больше некуда. Спор на два голоса о том, кто главный враг, Ховард или червь, продолжался у Дэнни в мозгу еще долго и проходил примерно так:
