— Да.
— Распишитесь вот здесь.
Трэверс расписался, и Фергюсон вручил бланк Мэннингу.
— На этом все, Сэм, мы тебя покидаем. — Кивнув Трэверсу, чтобы он следовал за ним, Фергюсон направился к выходу.
Фергюсон поднял стеклянную перегородку в своем «даймлер-бенце», чтобы водитель не слышал разговора.
— Ну и дела! — сказал Трэверс. — Я до сих пор не могу прийти в себя.
— Теперь мы оказались в довольно занятном положении, — отозвался Фергюсон.
— Что ты имеешь в виду?
— Местонахождение подводной лодки. Выходит, он унес его с собой в могилу?
— Конечно. Я и забыл.
— С другой стороны, возможно, его девушка, эта Грант, что-то знает. Ведь она жила в его доме, ну и так далее.
— Отношения между ними были не такими, как ты думаешь. Они носили чисто платонический характер. Я и видел ее всего раз. Я был проездом в Майами, а они как раз в это время там оказались. Очаровательная молодая женщина.
— Что ж, будем надеяться, что это средоточие добродетелей поможет разрешить стоящую перед нами проблему.
— А если нет?
— Тогда придется придумывать что-то другое.
— Интересно, как посмотрит на все это Картер.
Фергюсон застонал.
— Думаю, лучше поставить его в известность о происшедшем. Пусть порадуется, мерзавец. — Он протянул руку к установленному в машине телефону и набрал номер инспектора сыскной полиции Лейна.
Точно в это время Фрэнсис Пэймер, стремглав домчавшийся на «порше-кабриолете» из Лондона до своего загородного дома в Хэтерли-корт, в графстве Хэмпшир, поднимался по огромной лестнице, направляясь в комнату матери на втором этаже. Этот дом принадлежал его семье уже пять веков, и всегда, когда ему доводилось приезжать сюда, он испытывал радость. Но не сейчас. Его ум был занят более важными мыслями.
Постучавшись в дверь спальни, он вошел и застал мать на роскошной кровати с пологом на четырех столбиках. Рядом с ней сидела медсестра в форменной одежде. Матери было восемьдесят пять лет. Уже очень старая и лишившаяся сил, она лежала, закрыв глаза.
Сиделка поднялась.
— Здравствуйте, сэр Фрэнсис. Мы вас не ждали.
— Знаю. Как она себя чувствует?
— Неважно, сэр. Недавно приходил врач. Он говорит, что она может умереть и на следующей неделе, и через три месяца.
Он кивнул.
— Можете отдохнуть. Я хочу немного поговорить с ней.
Сиделка вышла. Пэймер присел на край кровати и взял мать за руку. Она открыла глаза.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — спросил он.
— А-а, это ты, Фрэнсис, какой приятный сюрприз. — Голос ее был еле слышен.
