Да, что-что, а ворчать почтенный Канторлонг умел! Долго, обстоятельно, со вкусом и удовольствием. Он мог ворчать часами, если ему не мешали.
Но ему помешали.
Навстречу путникам двигалась необычная процессия. Шли нищего вида люди, несли вязанки хвороста. За ними, ведомая под уздцы седовласым мужиком, плелась тощая лошаденка. Она с заметным усилием волокла по кочкам низкую телегу, истошно скрипели оси, тарахтели на камнях деревянные колеса. На телеге лежал здоровенный, плохо отесанный столб и несколько штыковых лопат. Замыкала шествие группа совсем молодых людей в неприятных белых балахонах вроде тех, что носят палачи, но без капюшонов. Деревянными кольями они гнали перед собой женщину, судя по фигуре, тоже нестарую. Лица ее не было видно — скрывал надетый на голову мешок. Руки несчастной были связаны за спиной, босые, в кровь сбитые ноги стянуты веревкой. Как бы ни старалась, она просто не имела возможности двигаться так быстро, как хотелось ее конвоирам. Те злились и вообще заметно нервничали.
— Чем это вы занимаетесь? — не справившись с любопытством, спросил Хельги у ближайшего из мужиков с хворостом, самого замызганного и всклокоченного.
— Как — чем? — ответил тот. — Ясно, ведьму сжигать ведем.
— Зачем?! — поразился Хельги.
Обычно представители упомянутой профессии пользовались в народе большим уважением. Если в отношениях с ними и случались осложнения, но до подобных жестоких расправ дело никогда не доходило.
— Как — зачем? — настал черед мужика удивляться. — Она ведь черная! На стадо мор напустила! Всю скотину нашу извела, проклятущая! По миру все село пустила! — Лицо его плаксиво скривилось, задрожали бескровные, потрескавшиеся губы.
Демон машинально взглянул через астрал. Черная, расплывчатая клякса медленно ползла в окружении тусклых светлых точек-конвоиров, подрагивала щупальцами-нитями. Сильная черная ведьма.
Взгляд мужичонки вдруг настороженно забегал.
— А вы не подумайте, господин хороший! Королева Мэб — она того… дозволяет. Мы нарочно справлялись. Староста сам в лес ходил, спрашивал… Это, говорят, ваши дела, человечьи. Нам, говорят, до ваших делов интереса нет…
— Почему мы их не остановили?! — возмущенно спрашивал Эдуард, глядя вслед удаляющейся процессии. — Они сожгут бедную женщину заживо! Дикость средневековая!
— Пусть жгут, — решил демон-убийца. — Не будет скотину морить! Чем ей бедные животные помешали?!
— Но это незаконно! — упорствовал принц. — Ведьм уже тысячу лет запрещено сжигать, я точно знаю! Мой папаша однажды хотел… — Он осекся.
