Несмотря на эти опасения, в конце учебного года он получил шесть поощрений, в том числе первые места за латынь и за английский. Мало того, его сочинение по латинской поэзии, посланное на общий конкурс, также оказалось в числе лучших. Полковник мог надеяться, что уж теперь-то пасынок займется коллекционированием лавровых венков.
Но это значило плохо знать пятнадцатилетнего подростка, у которого часто и совершенно непредсказуемо менялось настроение, менялись планы и намерения. В декабре 1836 года его основной преподаватель Ашиль Шарден так характеризовал ученика Бодлера: «Очень легкомыслен… Недостаточно работает над исправлением своих недостатков… Очень капризен, работает неровно… Поверхностный ум…» Однако в то же время и этот преподаватель, и директор, рассчитывая на способность Шарля хорошо писать латинские стихи, интенсивно готовили его вместе с группой учеников к общему конкурсу. Лекции для «сверходаренных» читались три — пять раз в неделю, с десяти до одиннадцати часов вечера. Учителя с пафосом восклицали: «Работайте над латинскими стихами! Это — путь в ваше будущее!» Но, подстегивая своих воспитанников, эти педагоги загоняли их в тупик. В конце июня 1837 года лучшие ученики коллежа стали умолять директора отменить принудительные ночные «бдения». Возмущенный этой просьбой, поданной за несколько недель до конкурса, г-н Пьеро лишил всех их права покидать коллеж. Шарль принял удар покорно. «Для меня, — писал он матери, — это новый стимул к работе, и во всем остальном тоже я, насколько возможно, стараюсь избегать столкновений с директором, который был вне себя от этой просьбы. Он громко кричал, что этот проклятый класс огорчал его с самого начала и, разумеется, подведет на конкурсе. Так что нам придется долго ждать, прежде чем он разрешит нам отпуск домой […] Итак, я лишен возможности видеть его [полковника Опика] Бог знает еще сколько времени — из-за этого г-на Пьеро, который считает странным, что ученики хотят лишний час поспать, вместо того, чтобы мечтать завоевывать для него награды на конкурсе. Прощай, я буду много работать и постараюсь забыть, что меня лишили права побывать дома».
В конце учебного года его усидчивость была вознаграждена — он был четырежды отмечен как лучший ученик, получив первую премию за латинское стихосложение и вторую — за перевод на латынь. Отличился он и во время конкурсного экзамена: второй приз за знание латинской поэзии и второе поощрение за перевод с латинского. Г-н Пьеро и г-н Шарден сияли. Шарль написал матери: «Я получил второй приз на конкурсе за знание стихов и, таким образом, вернул себе расположение директора и надзирателя. Скажи об этом папе и поцелуй его от меня».
