Прощаясь, Стеффенс пригласил Джека, если тому доведется бывать в Нью-Йорке, запросто заходить к нему.
Летом 1910 года Джон Рид закончил курс Гарварда. Прежде чем решать, что делать дальше, он хотел осуществить давнюю мечту — провести несколько месяцев в Европе, повидать собственными глазами бесконечно привлекательные дальние страны и чужие города.
Ранним утром 9 июля 1910 года невзрачный пароход «Бостонец», имея на борту семьсот молодых бычков, отплыл в Европу. В этой мычащей компании Джек Рид с одним из гарвардских друзей впервые в жизни собирался пересечь океан. Уолдо Пирс, добродушный, медлительный здоровяк, намеревался изучать живопись в Париже. Узнав, что Джек собирается объехать всю Европу, а при возможности и весь остальной мир, Уолдо вызвался быть его попутчиком хотя бы до Франции.
Но с самого начала между компаньонами возникло разногласие. Рид, как романтик, хотел ехать только на грузовом судне в качестве палубного матроса. Пирс, склонный к комфорту, предпочитал каюты «Мавритании». Вплоть до третьего удара колокола Пирс не прекращал сетовать на нелепую, с его точки зрения, затею Рида ехать со скотом, вместо того чтобы путешествовать в приличном обществе.
Когда «Бостонец» отошел от берега на пять миль, Уолдо совсем затосковал. Убедившись, что команда занята своим делом и на него никто не обращает внимания, он спустился в каюту и положил на постель Джека свой бумажник и часы. Потом он снова вышел на палубу и… перемахнул через борт!
По прошествии двух часов Пирс уже был дома.
На борту «Бостонца» исчезновение пассажира осталось незамеченным. Рид попросту решил, что его попутчик завалился спать куда-нибудь на сеновал. Но утром Пирса хватились. Джек нашел на своей койке его вещи и отнес их капитану. Когда он высказал мнение, что Пирс встретит их в Ливерпуле, капитан только хмыкнул.
— Дай бог, — пробурчал он, — иначе вам не отвертеться от обвинения в его убийстве.
Перспектива была не из веселых Рид искал приключений, но не в такой мере. Пока же в тягостном ожидании решения своей судьбы он наравне со всей командой драил палубу, кормил быков и отстаивал положенные вахты.
Увы, Пирс не встретил его в Ливерпуле, хотя «Мавритания» прибыла в порт на два дня раньше «Бостонца». Павшего духом Рида заковали в ножные кандалы и заперли в каюте. Затем на борт поднялись два громадных английских бобби в высоких шлемах и препроводили Рида в суд. Трудно сказать, чем бы все это кончилось, если бы в зале заседаний неожиданно не появился сам виновник суматохи. Оказывается, Пирс действительно прибыл на «Мавритании» и был в порту. Он побоялся подойти к капитану, так как сообразил, что, сбежав с «Бостонца», он нарушил условия контракта и, по морским законам, является злостным преступником. Только узнав о горькой участи, ожидающей Джека, злополучный любитель комфорта решился предстать пред очи британского судьи.
