В конце концов он пришел к выводу, что хотя по своим первым результатам русская революция — буржуазная, но по своим движущим силам имеет массовый, народный характер и еще скажет свое решающее слово.
Надо отдать должное Риду — он сразу понял, как только узнал об их создании, что Советы рабочих и солдатских депутатов сыграют в недалеком будущем решающую роль в революции.
Первым американским журналистом, посетившим Петроград без царя, оказался Линкольн Стеффенс. Сразу же после возвращения старого друга в Нью-Йорк Рид поспешил встретиться с ним и засыпать вопросами.
Незаметно для самого себя Рид подошел к мысли, что он должен ехать в Россию, что эта страна является тек местом, где решаются сейчас самые важные проблемы современности.
К тому же Джек был просто рад уехать из Америки, чувствуя, что только так сможет найти выход из беспросветного тупика, в котором он пребывал уже полгода. Ему нужен был свежий ветер…
Совершенно неожиданно эту идею поддержала Луиза, вернувшаяся в июле из Франции. Более того, она предложила Джеку ехать вместе. Луиза успела к этому времени снискать репутацию способной журналистки, и путешествие в Россию, все больше привлекавшую внимание американской прессы, было бы для нее хорошей возможностью показать свои силы. Рид был рад. Он надеялся, что совместная поездка распутает тот клубок взаимных обид и упреков, в который превратились его отношения с женой.
У Рида было одно хорошее и нерушимое правило — приняв решение (даже если это было связано с колебаниями), осуществлять его с поразительной энергией и быстротой. Так было и на сей раз — он собрался в дорогу за две недели. Собственно говоря, Рид мог бы сделать это и за два дня — если бы… если бы нашлась газета, которая пожелала воспользоваться его услугами специального корреспондента. Газетный синдикат охотно принял предложение Луизы и сделал вид, что не подозревает о существовании ее мужа. Рида бойкотировали, и весьма недвусмысленно. Он обращался в газеты Нью-Йорка, Балтимора, Вашингтона — и отовсюду получал вежливые отказы. О причинах он не осведомлялся.
«Мэссиз», конечно, предоставлял ему необходимые полномочия, но никак не мог взять на себя расходы. Денег в журнале, как всегда, не было. У него тоже.
С большим трудом друзья журнала сколотили неведомыми путями сумму, которой едва-едва хватило бы на поездку — и то при условии жесткой экономии во всем.
Бойкот газетных боссов был не единственной неприятностью, с которой пришлось столкнуться Риду в эти дни. По-видимому, нашлись люди, решившие более действенным путем не допустить его в страну революции. Иначе нельзя объяснить тот факт, что перед самым отъездом — 14 августа — Джек получил вызов в призывную комиссию. Всего лишь восемь месяцев назад он перенес тяжелую операцию. По всем правилам удаление почки, безусловно, освобождало его от военной службы. И все-таки его вызвали на медосмотр. Более того, убедившись, что во рту Рида ровно столько зубов, сколько их полагается от природы, хмурый, бесцеремонный эскулап сказал лишь одно слово: «Годен!» Огромный шрам на пояснице попросту не привлек его внимания. Снова потребовалось вмешательство влиятельных друзей, чтобы отговорить военное ведомство от намерения облачить Рида в солдатскую одежду.
