- Германец? Из Империи? Имя?
- Немец. Зовут Макс Белов. Не, не из Империи, издалека, с востока.
- С какой целью идёшь в город?
- Хочу вступить в цех, работать.
- Что умеешь делать?
- Я кулинар.
- Что ещё за 'куринал'?
- Кулинар. Повар высшей квалификации... Ну как это по-вашему? Кухарь, да.
- Здесь такого цеха нет!
- А это уже моя забота.
- Чем можешь подтвердить?
- Да вот святой отец Филипп может подтвердить всё сказанное, есть и документ...
Стоящий в ожидании бенедиктинец подтверждающе закивал:
- То так есть. Мастер действительно из далёкой страны.
- Ладно. Так ты говоришь, что хочешь вступить в цех. А цеховое свидетельство у тебя есть?
- Да, разумеется, свидетельство, что я являюсь мастером-кулинаром, у меня имеется, причём и на моём родном языке и на латыни матери нашей Святой апостольской Церкви. Предъявить?
- Предъявишь в ратуше письмоводителю в ближайшие дни. Если тот решит, что всё хорошо, будешь искать себе или цех, раз уж вашего у нас в городе нет или же второго 'куринала', с которым на пару сможешь обратиться к светлейшему князю за хартией на создание такового. Но в этом случае готовьте каждый не меньше четырёх марок серебра, имей это в виду, мастер Макс!
А пока что - плати два хеллера за вход в город и ступай себе с богом!
Ничего не поделаешь, с такой толпой спорить бесполезно, да и не хочется начинать жизнь в Жатеце с конфликта с местной милицией. По прежнему опыту представляю, насколько это может быть чревато - пока что я для здешнего народа никто и звать никак. Вот когда всё устаканится, обрасту связями - тогда и можно будет понты колотить, коль потребуется.
Тщательно покопавшись в кошельке, выуживаю сиротливую однокопеечную монетку. Как она там оказалась - слабо представляю. Скорее всего в аптеке на сдачу дали, когда йод и обезболивающие таблетки покупал.
- Нет у меня мелких денег, уважаемый. Вот копейка. Сдача найдётся? Можно долларами.
Н-да, наглость - второе счастье. Если бы я просто сунул денежку стражнику и попытался пройти, боюсь, что опять повторилась бы утренняя история в таверне 'У моста'. А так - страж порядка крутит блестящий кругляшок в пальцах, подносит к глазам, суёт, пробуя на прикус, в полускрытый шикарными рыжеватыми усами рот... На лице - выражение полного охренения и непоняток. Его камрады, заинтересовавшись тем, что же так озадачило сослуживца, сгрудились рядышком. Прямо-таки не личный состав поста, а групповая мишень 'мечта пулемётчика'! И чему их учили? Нет, чтобы подстраховывать товарища, так наоборот: сами сбиваются в гурт, шо та баранта.
