Конан кивнул.
— А я так и не смог, — тихо сказал воин. — Был бой?
— Нет. Пикты убрались за Черную реку. У них вдруг отчего-то сдали нервы; хотя только один дьявол — их прародитель — знает, в чем тут дело.
Воин взглянул на перевязанную руку и вздохнул.
— Говорят, там даже некого было хоронить.
Конан покачал головой:
— Был пепел. Перед переправой пикты стащили трупы в форт и подожгли его. Сгорели все — и дикари и воины Валанна.
— Валанн погиб в числе последних в рукопашной схватке, когда пали ворота, — тихо сказал воин. — Дикари хотели взять его живым, но Валанн дрался отчаянно и вынудил пиктов убить себя. Нас, десяток оставшихся в живых, взяли в плен, когда уже совсем не осталось сил. Они прикончили уже девять воинов. И если бы не внезапная смерть Зогар Сага, мне ни за что не удалось бы вырваться на свободу.
— Так Зогар Саг мертв? — воскликнул Конан.
— Да. Я видел его конец. Потому-то на Велитриум пикты наседали не так яростно, как на форт. Да-а. Странная это была смерть: ведь во время штурма колдун не получил ни одной царапины. Он плясал среди убитых, размахивая топором, которым только что раскроил череп последнему из моих товарищей; наконец, завывая волком, стал подступать ко мне, как вдруг точно споткнулся, выронил топор и завертелся на месте, вопя так страшно, как не кричит, наверное, ни один зверь и уж точно — ни один человек. Он упал как раз между мной и костром, на котором меня собирались поджаривать, — глаза из орбит, у рта пена — дернулся и будто разом окоченел. И тут же все пикты завопили, что их шаман помер. Поднялась жуткая суматоха, про меня забыли, и тогда я потихоньку развязал веревки — и со всех ног припустил к лесу.
Я хорошо разглядел его в свете факелов. Его не коснулись ни стрела, ни клинок, однако на теле были кровавые следы, как будто раны от ударов мечом — меж ребер, на животе и на шее — там такая обширная, что голова буквально висела на ниточке. Что это было, как ты думаешь?
Конан ничего не ответил, и воин, знакомый со сдержанным отношением варваров к некоторым вещам, продолжал:
— Он жил своей магией и умер от магии. Именно тайна его смерти лишила пиктов их безрассудной храбрости. Ни один из тех, кто видел его конец, не бился под Велитриумом. Те сразу убрались обратно за Черную реку. Сражавшиеся на Громовой реке ушли из-под форта раньше, чем умер Зогар, и их оказалось слишком мало, чтобы взять город.
Я шел по дороге за их главными силами и точно знаю, что за моей спиной никого не было. Потом прокрался сквозь их расположения в город. Тебе удалось провести по Пограничью поселенцев-мужчин, но их женщинам и детям, когда перед ними открывали ворота, размалеванные дьяволы так и дышали в затылки. Если бы юный Балтус и старина Секач не задержали дикарей, те перерезали бы всех женщин и детей Конаджохары. Я проходил мимо того места, где Балтус и пес держали свой последний рубеж. Они лежали посреди кучи мертвых пиктов — я насчитал семерых с раскроенными черепами и с разорванными горлами, а на дороге лежали еще несколько, убитые стрелами. О боги! Вот это был бой!
