— Вот раззявы! — рассердился Костя. Он крикнул вверх: — Сейчас, Сема! — и к Славе: — Ты оставайся, а я сбегаю… узнают у меня, почем сотня гребешков!
Светилось незамаскированное окно в доме Данилы Галагана. Сам Данила, его жена, такая же толстая, как он, и сыновья сидели за столом и ужинали. Даже выпивали неведомо с какой радости. Возмущенный этой картиной, Костя громко постучал в окно.
— Кто там? — крикнула сварливым голосом Галаганиха.
Костя постучал сильнее. Окно распахнулось, в него высунулась жирная физиономия Галагана:
— Чево тебе?
— Как — чево? Приказа не знаете? Почему нет маскировки?
— Чево?
— «Чево, чево»… Мас-ки-ровка! — громко и раздельно произнес Костя.
— А ты кто такой? Хозяин мине? Пшел! — И Галаган захлопнул окно.
Костя вскипел и готов был разбить стекло. Однако все обошлось. Галаган сказал что-то своей Галаганихе, она лениво, кое-как занавесила окно рядном. Костя не ушел, пока не убедился, что рядно не пропускает света.
Слава встретил его сообщением, что в море замечен огонь, вскоре исчезнувший. Костя взобрался на крышу, но ничего не увидел. Потом они снова сидели вместе со Славой на веранде. Обоих сильно клонило ко сну, но они крепились.
Время тянулось удивительно медленно. То и дело приходилось на цыпочках пробираться в столовую и смотреть на часы, чтобы не прозевать смены вахты. Наконец часы пробили полночь. Костя полез на крышу.
Он устроил свой наблюдательный пункт так, чтобы видеть весь горизонт, уселся поудобнее и поднес к глазам бинокль.
Луна должна была взойти у него за спиной, в степи. Она поднималась неприметно и так же неприметно светлело вокруг. Вскоре все сделалось видно: слева — пристань и покачивающиеся на якорях рыбачьи лайбы, справа — темная узкая спина мыса Хамелеон, а впереди во все стороны лежало море, черное, маслянистое, по которому словно рассыпали горсть новеньких золотых и медных монет.
Костя поморщился. Лунные блики на воде рябили в глазах, мешали смотреть. Он медленно водил биноклем, всматриваясь и прислушиваясь. Все было тихо, море пустынно, а город спал.
Потом Костя услышал голоса и шаги на улице. Потом со стороны пристани мелькнул синий защитный огонек и донесся звук заводимого мотора. На воде звук был отчетливо слышен: мотор чихал, кашлял, затем звук сразу стал густым, ровным, раздался всплеск, темное пятно отделилось от пристани и стремительно понеслось вперед, на мгновение показалось в свете лунной дорожки и исчезло.
«Пограничники… сторожевой катер», — догадался Костя.
