— Когда? — отрубил Фэдден.
Никакого «зачем?», только неприветливое «когда?».
— Чем скорее, тем лучше. Сегодня утром, прямо сейчас. Днем я буду на похоронах Каролины Парсонс; подойдет и вечер. Поужинаем вместе, если это возможно.
— Чего вы хотите?
Вот наконец и главный вопрос.
— Я пытаюсь выяснить, над чем работал Майк в конгрессе на момент смерти.
— Посмотрите архивы. Такие вещи публикуются в обязательном порядке.
— Не все, мистер Фэдден. Мне нужна помощь, чтобы найти информацию.
— Наймите репетитора.
— Мистер Фэдден, тут может быть материал для газеты. Очень может быть. Объясню при встрече — пожалуйста, мистер Фэдден.
Последовало молчание; когда Мартен решил, что Фэдден собирается отказать, раздался по-прежнему неприветливый голос:
— Вы были другом Дэна Форда?
— Да.
— Близким другом?
— Лучшим другом. Когда его убили, я гостил у него в Париже…
— Хорошо, — сказал, помолчав, Питер Фэдден.
Президентский самолет, в воздухе над Германией. 14.15
Интервью с Габриэлой Роше, старшим корреспондентом Си-эн-эн в Европе, планировалось уже давно. Первые полчаса полета из Берлина в Рим президенту предстоит отвечать на вопросы. Вылет задержался на тридцать семь минут, предположительно из-за перегрузки берлинского аэропорта Тегель. Джейк Лоу, однако, нисколько не сомневался, что это дело рук канцлера Анны Болен.
— Женский способ лишний раз наступить на любимую мозоль. Дает понять, каковы ее истинные чувства.
— Будто я и так не знаю, какие у нее чувства. Но нам без нее не обойтись — придется проглотить…
— Мистер президент, а что, если мы не сможем обойтись без нее прямо сейчас?
— В каком смысле «прямо сейчас»?
Договорить Джейк Лоу не успел: вмешался руководитель президентского штаба Том Каррен, заботясь, как всегда, о графике встреч, — пришло время отвечать на вопросы Габриэлы Роше.
Полчаса спустя интервью закончилось. Обменявшись несколькими шутками с корреспондентом и телевизионной командой, Генри Харрис прошел в личный кабинет. Там его ждали Джейк Лоу и гигант шести футов и четырех дюймов росту: доктор Джеймс Маршалл, советник по национальной безопасности. Он присоединился к президенту только в Берлине.
Прикрыв дверь, Харрис снял пиджак и обратился к Джейку:
— Что ты говорил про канцлера Анну Болен?
— Пусть лучше доктор Маршалл скажет.
— Мы живем в сложное время, — начал Джеймс Маршалл, усевшись за стол напротив президента. — Думаю, самое сложное в нашей истории — даже в разгар холодной войны было, наверное, проще. С каждым годом я все больше сомневаюсь, что мы сможем действовать быстро и решительно в чрезвычайной ситуации.
