Берлин, Германия. 10.45
Тяжелые двери бронированного лимузина закрылись; агент секретной службы включил передачу, и автомобиль президента Соединенных Штатов Джона Генри Харриса мягко тронулся, оставляя позади здание германской Федеральной канцелярии, канцлера Анну Болен и толпу журналистов со всего мира.
Президент Харрис и Анна Болен встречались вчера вечером и посетили концерт Берлинского симфонического оркестра, а сегодня утром на продолжительном завтраке обсудили, вместе с немногими ближайшими советниками, мировые дела и перспективы долгосрочного американо-германского сотрудничества. Дальше встреча с представителями прессы, рукопожатия перед камерой и расставание — все как сутки назад в Елисейском дворце. В обоих случаях президент старался прежде всего сгладить разногласия, последовавшие за отказом Германии и Франции поддержать в ООН вторжение американских войск в Ирак. Разногласия, не урегулированные до сих пор.
Несмотря на видимость доброй воли и теплоты, оба визита не принесли практически никаких плодов; президент остался заметно расстроен. Джейк Лоу, старый друг и доверенный политический советник, сидел рядом, глядя на монитор микрокомпьютера. Джейку было пятьдесят семь, и он в последнее время сильно располнел.
— Мы просто не можем себе позволить разногласий с союзниками по ту сторону Атлантики, — сказал президент Харрис. — Официально они соглашаются, но практически не думают делать шаги в нашу сторону. Ни Франция, ни Германия.
— Трудная дорога, мистер президент, — негромко ответил Лоу.
Сколь бы ни был президент углублен в себя, люди, знавшие его так же хорошо, как Джейк Лоу, понимали, что иногда ему нужно обсудить каждую деталь. Особенно когда случалось зайти в тупик.
