Гнетущая тишина повисла над платформой. Мати вздохнул и только и сказал: «Да-а-а». Я достал флягу и глотнул воды. Потом передал её Мати. Тот тоже приложился к фляге, шумно сглотнул и вернул флягу мне.
— Ну и что ты мне на это скажешь? — Спросил я Мати.
— Художник, который это создавал, искренне считал, что они несут мир покорённым народам, — Помолчав, ответил он. — То, что народы покорённые, подчёркивается размерами фигур по сравнению с доминирующей фигурой. Вот теперь понятно, откуда такое название: «Great Ring».
Я вдруг услышал какие-то странные звуки за спиной, будто кто-то прыгает на мягких лапах по шпалам. Жестами я приказал Мати замолчать и выключить фонарик. В накатившей темноте я схватил его за руку и потянул на пол. Мы легли в пыль, и я достал револьвер. Звуки стихли. Что-то периодически щёлкало в разных местах. Поднявшаяся пыль стала забиваться в нос, появился какой-то резкий запах. Мати боролся с чихом, громко сопя. Он вцепился в меня обеими руками и дрожал. Темнота поплыла у меня перед глазами, я почувствовал, что теряю сознанье. Вдруг луч ослепительно-яркого света ударил мне в лицо, я на мгновенье ослеп, а на платформу слева и справа стали запрыгивать какие-то удивительные существа в защитных костюмах, с неимоверно длинными ногами и выгнутыми назад коленками. Я пару раз выстрелил наугад и отключился.
Очнулся я на жёсткой койке в узкой бетонной камере без окон. Под невысоким потолком светила тусклая лампочка. Её свет еле пробивался сквозь толстое, вмонтированное в бетон, стекло. Прямо передо мной стояла вторая койка. Слева находился бетонный приступок с небольшим отверстием овальной формы, откуда изрядно несло помоями. Справа — стальная решётка, за ней железная дверь с маленькой дверкой на уровне живота и круглой дыркой на уровне глаз, закрытой снаружи.
Я сел на койке и обхватил руками голову: меня тошнило, боль стучалась в затылок и виски. Что это за мерзость была, которой нас вырубили? Хлороформ? Я никогда его не нюхал, надо будет запомнить этот запах. Вот попали…
За дверью послышались шаги, потом звон ключей и лязг отодвигаемого засова. Дверь со скрежетом отворилась, и на пороге появился азиат в серой военной форме с какими-то знаками на петлицах и дубинкой в руках. Послышался лязг ещё одного засова, его выдвигали откуда-то снаружи, и решётка тоже открылась в камеру. Военный прошёл в камеру, затем ещё двое таких же солдат втащили за руки и за ноги Мати. Тот был явно весел и, увидев меня, задёргался и захихикал.
