- Разъезжая по кирпичным и лесопильным заводам, бывая на судоверфи, в двух новых, только что организованных колхозах, Долинин сидел там на партийных собраниях, инструктировал молодых партработников и бывал очень доволен, когда на бюро райкома - теперь уже работало бюро, а не он один приходилось принимать в партию новых людей. Он усиливал и уплотнял в районе боевой партийный порядок, который полтора года выдерживал непомерную тяжесть натиска блокады, и не только выдерживал, но и переходил в наступление. Долинин никогда не был одинок, тем более не могло быть речи об одиночестве сейчас, в такую горячую пору.
Через несколько дней после прощания с Ушаковым перед партийным бюро предстала взволнованная, перепуганная Вареньки. Долинин прочитал вслух ее заявление, анкету, автобиографию. Улыбался Пресняков, ободрял Щукин, но она, потупясь, смотрела в пол и теребила смешной, размером в ладонь, обвязанный по краям голубым кружевом носовой платочек.
- Какие у вас общественные нагрузки? - спросил член райкома - директор механического завода Базаров.
- Нету, - растерялась Варенька.
- Ну как же нету! - вступился Долинин. - А о чем вы с Ткачевой договорились?
- Ах, это когда я к ней в госпиталь ездила? Учесть всех комсомольцев в районе... а в нашем колхозе вместе с МТС провести первое комсомольское собрание.
- А как идет дело?
- Да еще не всех учла, а собрание от имени райкома комсомола провела, выбрали бюро. Комсомольцев-то оказалось много. Вы же сами присутствовали, Яков Филиппович!
- Кто выбран секретарем бюро? - упрямо спрашивал Долинин.
- Бригадир Леня Зверев, Леонид Андреич.
Варенька тут же получила карточку кандидата в члены партии. Ее трогательного платочка едва хватило на то, чтобы обернуть эту пахнувшую проклеенным коленкором книжечку, которую она опасливо спрятала на груди, под кофточкой из кроличьего пуха. .
- Ай-я-яй! Вот это девка! - ахнул Терентьев, когда, встретив его на крыльце, Варенька сообщила о только что свершившемся. - Литки с тебя!
- Какие литки?
- Ну, магарыч!
- А! - догадалась Варенька. - Этого нельзя. Партийные не должны пить, товарищ Терентьев.
- Да что ты! - Терентьев изумленно округлил глаза. - Вот не знал. Пойду сейчас брошу.
Первый день января короток. На перекидном календаре, подаренном ей Щукиным, Маргарита Николаевна прочла: "Восход 10-01, заход 16-04". Но восхода она так и не увидела, из ночи возник серый полусвет, - и это был день. Под низким ватным небом, таким же монотонно-серым, недвижно лежала промерзшая земля, на ней стоял тихий лес, дремотный и снежный, торчали из сугробов стеклянные от инея прутья верб и ракит вдоль заметенных межевых канав. Редко и медленно, словно нехотя, падали звездчатые снежинки. Невесомым пухом лебедей ложились они на огрубелый наст. Сминая их, лыжи скользили легко и мягко.
