— Почему же? — нежно спросил он.
И эта нежность ее окончательно сломила.
— Я не знаю… — удалось ей выдавить прежде, чем она разрыдалась.
Она смутно помнила, как Джордан обнял ее, провел внутрь, закрыл за ней дверь, и как тепло его дома окутало ее.
Когда она наконец успокоилась, то обнаружила, что сидит на диване, а Джордан крепко, но нежно прижимает ее к груди. Она совершенно не знала, что делать дальше, не могла же она рассказать Джордану, почему была так расстроена.
— Барбара знает, где ты?
Джордан ласково гладил ее по плечу. Она молча покачала головой и почувствовала себя виноватой в том, что ушла из гостиницы, даже не подумав, что Барбара будет о ней беспокоиться или что Дани может проснуться и позвать ее.
Джордан, поколебавшись, встал.
— Тебе не причинили вреда? Тебя никто не тронул?
— Нет. — Она совершенно потрясенная посмотрела на него.
Ей и в голову не пришло, что он может предположить, что-нибудь в этом духе!
— Тогда я позвоню Барбаре, — быстро проговорил Джордан, — и скажу, что ты у меня и останешься на ночь…
— Нет, я не могу этого сделать. — Она покачала головой.
— Уиллоу, позволь мне судить о том, что ты можешь и чего ты не можешь делать, — мягко сказал он. — Ты не в состоянии никуда идти сейчас.
Слезы истощили ее силы, и она молча слушала телефонный разговор Джордана с Барбарой. Разговор был коротким, Барбара задавала мало вопросов, Джордан отвечал четко и по существу.
— Душ, а потом в постель, мадемуазель, — твердо сказал он ей несколькими секундами позже. — И не беспокойся, — подзадорил он ее, — у меня несколько спален для гостей: можешь выбирать!
Уиллоу с благодарностью улыбнулась ему, невольно вспоминая ощущение покоя в его объятиях. Но в то же время она поняла, что сейчас ничем не сможет вознаградить его за это.
— Ты уверен, что я тебе не помешаю? — смущенно спросила Уиллоу.
— Я рад, что ты пришла ко мне. — Взгляд его темных глаз был напряженным. — Так, какую воду в душе ты предпочитаешь: горячую, холодную или теплую? — сменил он тему разговора, поднимая ее на ноги.
— Пожалуйста, горячую, — тихо сказала она.
Спальня, куда проводил ее Джордан, была явно не его: выполненная в лимонно-желтых и кремовых тонах, как и примыкающая к ней ванная, где только темно-коричневые полотенца вносили диссонанс основным цветам, дышала спокойствием и умиротворяюще действовала на находящегося здесь.
Джордан усадил ее на край кровати, а сам пошел проверить температуру воды.
— Великолепно, — удовлетворенно сказал он и подошел к ней, чтобы помочь расстегнуть платье.
