Услышав звук приближающейся амфибии, Уиллоу посмотрела на него, словно не узнавая, потом наклонила голову, как бы стряхивая пелену страшных воспоминаний.
По дороге обратно она чувствовала, как он наблюдает за ней, но бурное море так раскачивало амфибию, что она и Дани просмеялись всю дорогу, прыгая на сиденьях.
— Я зайду за тобой в восемь часов, — напомнил ей Джордан, когда Дани с Барбарой ушли на ранний детский чай, предоставляемый гостиницей.
— Нет.
— Нет? — Он нахмурил брови, услышав отказ.
Уиллоу вздохнула.
— Сегодня я буду ужинать в гостинице, так как, если Дани проснется и будет звать меня, я в любой момент могу к ней подняться.
— Тебя найдут в моем доме, мы поедим там.
— Я сказала «нет»!
— А я говорю «да»!
— Послушай, Джордан, — ее взбесил его спокойный и уверенный тон, — мы не подростки, и я не местная девчонка, о которой все мальчишки говорят, что с ней можно весело провести время.
Его лицо потемнело.
— И что это должно означать? — Он не давал ей уйти, крепко держа за руку. — Расселл никогда не обсуждал со мной интимную сторону вашего брака.
— Неважно, я не позволю, чтобы меня передавали от одного брата к другому, как игрушку, с которой вам захотелось поиграть! — прошипела она, прекрасно сознавая, что они стоят в холле гостиницы. — Ведь я тебе даже не нравлюсь!
— Я просто пригласил тебя на ужин, Уиллоу, — тихо сказал он, — чтобы мы лучше узнали друг друга. Никто не говорил о постели. Я все же не так плохо воспитан, и не в моих привычках сразу набрасываться на женщину, как только я остаюсь с ней наедине.
— Вчера вечером…
— Я честно предупредил, что хочу тебя, — мрачно признал он. — Я также ясно дал понять, что никогда не полюблю тебя. Ты сделала Расселла чертовски несчастным за годы женитьбы, но за последние два дня я понял, что ты хорошая мать Дани и она обожает тебя так же, как и ты ее. И еще я понял, что ты действительно много работала ради признания в мире моды. Мне по-прежнему отвратителен трюк, которым ты заманила Расселла, но я готов признать: я был неправ, выдвигая другие обвинения, когда ты приехала.
Он ошибался и относительно очень многих других вещей, но это навсегда останется только ее тайной.
— Страшно любезно с твоей стороны, Джордан, — презрительно заметила она. — Твое откровение потрясает меня. Но, видишь ли, я знаю, что из себя представляю, и считаю, что это не так уж плохо.
— Мы обсудим это сегодня вечером…
— Нет, потому что я не увижу тебя сегодня вечером.
