Векслер был оператором от бога: темперамент, помноженный на интуицию, врожденная культура глаза плюс свобода от догм. Юра был не просто оператором — он был оператором художественного кино. Что это значит? Это значит уважение к драматургии и актерам, обязательное участие в поисках грима и костюмов.
Актеров он снимал, влюбляясь в них. Не случайно он был мужем удивительной красавицы Светланы Крючковой.
Но втайне он мечтал о режиссуре. Когда Юру госпитализировали с последним инфарктом, на столе у него лежал сценарий Алексея Германа и Светланы Кармалиты «Долгие ночные стоянки», который он готовился снимать как режиссер.
…Репетируем в павильоне. Юра молча наблюдает. Актеры примеряются к декорации. Затем Ливанов и Соломин усаживаются в кресла.
«Стоп, — говорит Юра. — Дальше крупные планы. Я готов снимать».
Оказывается, все это время он вполголоса давал указания второму оператору по поводу света, рельс, тележки, оптики…
И до и после этого мне часто приходилось заглядывать в визир кинокамеры, чтобы убедиться, правильную ли крупность установил оператор. Но при работе с Векслером такой необходимости не было.
Ладно скроенный, поджарый, голубоглазый, со смуглым лицом, украшенным светлыми офицерскими усами, Юрий Аркадьевич пользовался большим успехом у ленфильмовских женщин. «Еврей-белогвардеец!» — смеялся Ливанов.
Съемки первого фильма о Холмсе начинали в Риге.
С Векслером и Капланом нашли «Бейкер-стрит» (на этой же улице чуть раньше «жил» и пастор Шлаг из «Семнадцати мгновений весны»). Нашли «дом № 221-б», нашли и «усадьбу Ройлота». Остальную Англию снимали в Ленинграде, на Петроградской стороне, в третьем павильоне «Ленфильма».
И этот самый павильон № 3 мы чуть было не спалили.
Теперь я знаю, какая страшная вещь огонь! А тогда небольшой эпизод с поджогом комнаты Холмса казался пустяком. И все же в последнюю минуту я засомневался в безопасности павильонных этих съемок…
Тогда Марк Каплан построил на пустыре филиала «Ленфильма» в Сосновой Поляне копию комнаты Холмса. Столяры на скорую руку сколотили похожую мебель. Юра Векслер поставил на всякий случай две камеры. В этой сцене хулиганы бросали с улицы огненные шары, а Ватсон должен был гасить их.
От момента появления первого шара до команды «Стоп!» прошло меньше минуты. Камеры снимали, как Соломин гасил полыхающие портьеры. А еще через две минуты от декорации не осталось ничего! Пожарные даже не успели включить брандспойты… А Соломин еще долго отращивал опаленные волосы.
