— В порядке, — сказал Билл.
— Отлично, полный марафет, — подтвердил Дил.
Музыка смолкла, и пары потекли обратно к своим кабинкам, а над ними, покачиваясь, плыли шары, и в нагрянувшей тишине официант открыл «Белую скалу». Как только он отошёл, Дил вытащил пробку и разлил в три бокала. Снова запел саксофон. Мей повела плечиками и сузила глаза:
— Ну, догадайтесь, за что я пью, ребята?
— За старину Пита, — тут же нашёлся Дил.
— Да, расскажите о нём ещё. Он красивый?
— Рыжий, глаза голубые, — сказал Билл. — Рыжий и кудрявый. В общем, не совсем красивый, — да, Дил? — но очень прилично выглядит. Совсем неиспорченный.
— Чудный напиток, — сказала Мей. — Налейте мне ещё. Ох, ребята, какая у нас духотища в гримерной. Я думала, когда переодевалась, что концы отдам. Знаете, мальчики, сегодня я пойду пораньше спать.
— Что ты, вечер только начался.
— Пойду спать в час ночи и ни на минуту позже. Вот увидите. Всё равно, хотелось бы чего‑то такого, чтобы голова закружилась, только устала сильно.
— Нужно ещё выпить, чтобы не было усталости. Мы, честно говоря, тоже вымотались. С трёх дня не разгибались. А сейчас, вроде, полегче. Немного джаза, и порядок.
— А ты что хотела бы, Мей? — спросил Дил. — Поехали потанцуем в «Колокольчик». Наши ребята туда собирались.
Мей задумалась, мило наклонив головку. Она смотрела на кружащиеся пары, смотрела печально и устало, опершись подбородком на сложенные пальцы.
— Я хочу такого, чтоб мурашки по спине забегали. Не выношу этого сонного города.
— Ну, здесь не так плохо, — возразил Билл.
— Сонная яма, — сказал Дил.
— Дил, а что ещё Пит говорит о женщинах? Могу поспорить, какая‑то девчонка дала ему отставку. Так бывает.
— Ничего подобного. Просто он сам такой: женоненавистник. Мы хотели его вытащить, чтобы с тобой познакомить, а он — ни в какую. Сказал, что женщины его не интересуют.
Мей улыбнулась ему странно и сонно ярко–синими глубокими глазами.
— Он не захотел познакомиться со мной?
— С тобой или с другой — для него не имеет значения, — заметил Билл, чуть забеспокоившись. — Он никуда не ходит — ни на какие представления.
— А чем он сейчас занимается?
— Сейчас, в эту самую минуту? Наверно, спать пошёл.
— Поехали, разбудим его.
Дил расхохотался. Бокалы были пусты. Билл разлил остатки «Белой скалы».
— Любопытно, — сказал Дил, — что он будет делать, если мы завалимся всей компанией и разбудим его?
— Выкинет какой‑нибудь номер, — предположил Билл.
