У меня сложилось впечатление, что в последнее время эта тема стала очень модной: когда-то давно эти разговоры велись лишь в узком кругу избранных, а теперь, напротив, они у всех на устах. Некоторое время назад я прочитала в каком-то журнале, что в Америке существуют даже группы осознания опыта реинкарнации: люди собираются и вспоминают свои предыдущие жизни. К примеру, какая-нибудь домохозяйка рассказывает: «В XIX веке я жила в Новом Орлеане и была продажной женщиной, поэтому теперь мне так трудно не изменять мужу». А некий работник автозаправки объясняет свои расистские взгляды тем, что в XVI веке он путешествовал по Африке и его съели туземцы из племени банту. Это было бы смешно, если бы не было грустно! Мы потеряли корни собственной культуры и пытаемся рассказами о прошлых жизнях скрасить серость настоящего, подвести под него хоть какую-то основу. Однако, я верю, что если в круговороте жизней есть смысл, то он совсем в ином.
Когда с тобой произошла та история в детском саду, я раздобыла книг в надежде узнать что-то новое и понять тебя лучше. В одной книге из числа толковых было сказано, что дети помнят мельчайшие детали своей предыдущей жизни, если она оборвалась рано и в результате насильственной смерти. Вспоминая о необъяснимых, абсурдных страхах, которые владели тобой в детстве – боязнь выходящего из вентиля газа, уверенность в том, что в любой момент все может взорваться, – я склонна верить такому объяснению. Когда ты уставала, или тревожилась по какой-то причине, или просто не могла уснуть, тебя сковывал необъяснимый страх. Тебя не пугали людоеды, ведьмы или волки-оборотни – ты боялась, что весь мир вот-вот взорвется и разлетится на мелкие куски. Поначалу, когда ты, дрожа от страха, появлялась посреди ночи на пороге моей комнаты, я вставала, брала тебя за руку и, говоря что-нибудь ласковое, провожала в твою комнату и снова укладывала в постель. Не выпуская моей руки из своей, ты просила рассказать сказку, которая кончалась бы хорошо. Опасаясь, что я расскажу что-нибудь не то, ты объясняла мне весь сюжет от «а» до «я», и мне только и оставалось, что послушно следовать твоим наставлениям. Я повторяла сказку два, три раза. Наконец, уверившись, что ты успокоилась, я вставала и шла в свою комнату – но на пороге снова слышала твой жалобный голос: «Это правда? - спрашивала ты. - Всегда так бывает?» Тогда я возвращалась, целовала тебя в лоб и говорила: «Конечно, сокровище мое, по-другому просто быть не может, даю тебе честное слово».
