Как-то раз, когда вылупился очередной головастик, Осирису пришла в голову идея пирамиды. Он рассказал об этом фараону. Фараон спросил, на что она. Осирис, поэтическая натура, ответил, что пирамида — это суппозиторий вечности.
И не соврал. Но в поэтическом угаре он изменил своей строго научной приверженности к строгому рассмотрению строгих фактов. Вечность обладает телесным теплом. Все на свете медленно, но верно окисляется. Земля и все на ней окутано пламенем, если только есть глаза, чтоб его увидеть. Так же и пирамиды, несмотря на всю свою внушительность, прогорают, распадаются на кусочки. Вот вам и твердый камень.
Тем временем Исида с Гором собрали все тело Осириса, кроме ноги и носа. Последние никак не желали отыскиваться. Исида постаралась как могла. На место носа она приделала Осирису фаллос.
— В конце концов, — сказала она Гору и Тоту, — он может носить юбочку, и никто не увидит, что у него нет гениталий. Но совсем без носа — не вид, а черт-те что.
Тот — бог письменности, а, значит, и забывчивости — не был так уверен. Он имел голову ибиса — птицы с очень длинным клювом. Когда Осирис был сексуально возбужден, он слишком уж походил на Тота. С другой стороны, когда он не был сексуально возбужден, то походил на слона. Как правило, он был сексуально возбужден. Так получалось, потому что прочие боги уносились вперед и оставляли его ковылять на костыле в шлейфе поднятой ими пыли. Но Исида не следила за ним, так что он направо и налево флиртовал с девами, а также с некоторыми матронами из нильских деревень и городов.
Но людскую природу не изменишь, и вскоре жрецы выработали для него график, оптимально сочетавший две главных слабости человечества: деньги и секс. В 11:45 Осирис прибывал, скажем, в Гизу. В 12:00, когда все билеты были проданы, он становился главным участником обряда плодородия. В 13:00 главный жрец свистел в свисток. Осирис подбирал костыль и ковылял до следующей остановки (в самом буквальном смысле остановки по свистку). Девы поднимались с земли и ковыляли домой. Все остальные возвращались к работе.
Таким образом Осирис встречал множество девушек, но с памятью на лица возникали проблемы. Оно и к лучшему. Люди так быстро стареют. Осирис никогда не замечал, что за десять лет давешние девы превращались в старых заезженных кляч. Жизнь тогда была не сахар. Работа от рассвета до заката (и, как правило, позже), малярия, шистосомоз, геморрой, избыток крахмала и недостаток мяса и фруктов, а у женщин — беременность за беременностью, зубы выпадают, груди и животы отвисают, а варикозные вены оплетают ноги и ягодицы, словно вьюн-паразит.
