В зеркале появляется Эвридика.
ЭВРИДИКА. Мой дорогой?
ГОЛОВА ОРФЕЯ. Эвридика… Это ты?
ЭВРИДИКА. Я.
ГОЛОВА ОРФЕЯ. Где мое тело? Куда я дел мое тело?
ЭВРИДИКА. Не ищи. Не сердись. Дай мне руку.
ГОЛОВА ОРФЕЯ. Где моя голова?
ЭВРИДИКА. (беря невидимое тело за руку) Я держу тебя за руку. Иди. Не бойся. Я поведу тебя…
ГОЛОВА ОРФЕЯ. Где мое тело?
ЭВРИДИКА. Возле меня. Рядом со мной. Теперь ты не можешь меня увидеть, и мне позволено тебя увести.
ГОЛОВА ОРФЕЯ. А моя голова, Эвридика… моя голова… куда я дел мою голову?
ЭВРИДИКА. Оставь, любовь моя, не думай больше о своей голове…
Эвридика и невидимое тело Орфея погружаются в зеркало.
ЭРТЕБИЗ, ГОЛОВА ОРФЕЯ, затем КОМИССАР ПОЛИЦИИ и СЕКРЕТАРЬ СУДА
В дверь стучат. Молчание. Стучат. Молчание.
ГОЛОС КОМИССАРА ПОЛИЦИИ. Именем закона, откройте.
ЭРТЕБИЗ. Кто вы?
ГОЛОС КОМИССАРА. Полиция. Открывайте или я взломаю дверь.
ЭРТЕБИЗ. Сейчас.
Эртебиз бросается к голове Орфея, поднимает ее, колеблется, ставит ее на пустой цоколь. Пока он открывает дверь, актер, играющий Орфея, заменяет картонную голову своей.
КОМИССАР. Почему вы не открыли по первому требованию?
ЭРТЕБИЗ. Господин судья…
КОМИССАР. Комиссар.
ЭРТЕБИЗ. Господин комиссар, я друг этой семьи. Я поражен, это понятно…
КОМИССАР. Поражены? Чем поражены?
ЭРТЕБИЗ. Надо вам сказать, я присутствовал при драме…
КОМИССАР. Какой драме?
ЭРТЕБИЗ. Убийства Орфея вакханками.
КОМИССАР. (обернувшись к секретарю) Я ждал этой версии. А… супруга жертвы… Где она? Я хотел бы устроить вам очную ставку.
ЭРТЕБИЗ. Ее нет.
КОМИССАР. Все лучше и лучше.
ЭРТЕБИЗ. Она также оставила супружеский кров.
КОМИССАР. Вот это да! (секретарю) Будьте любезны сесть за этот стол. (указывает на стол слева) и вести протокол.
Секретарь усаживается. Достает бумаги, перья. Он сидит спиной к зеркалу. Эртебиз стоит возле зеркала. Для удобства секретарь, оттаскивает стол назад, так что доступ к двери невозможен.
ЭРТЕБИЗ. Я…
СЕКРЕТАРЬ. Молчать.
КОМИССАР. Действуем по порядку. Не считайте это допросом. Где тело?
ЭРТЕБИЗ. Какое тело?
КОМИССАР. Если есть преступление, должно быть тело. Я спрашиваю, где находится тело?
ЭРТЕБИЗ. Но, господин комиссар, тела нет. Оно растерзано, обезглавлено, растащено этими сумасшедшими.
КОМИССАР. Во–первых, не оскорбляйте служительниц культа. Во–вторых, вашей версии противоречат пять сотен очевидцев.
ЭРТЕБИЗ. Вы считаете…
КОМИССАР. Молчать!
ЭРТЕБИЗ. Я…
КОМИССАР. (с расчетом на эффект) Молчать. Слушай меня хорошенько, парень. У нас сегодня затмение. Это солнечное затмение произвело колоссальный переворот в общественном мнении — в пользу Орфея. Надет траур. Организован триумф. Власти требуют его останки. Итак, вакханки увидели Орфея, когда он, покрытый кровью, появился на балконе и позвал на помощь. Удивившись, так как они пришли под его окна с единственной целью немного пошуметь, они прибежали бы ему на помощь, если бы, говорят они (пять сотен ртов это говорят), если бы, говорю я, он не упал мертвым у них на глазах.
