И впервые с того же времени право суждения об удовлетворительности или неудовлетворительности познаний реализуется в лице Верховного синархического Совета.
Европейские государства смогут без всякой ответственности, под охраной этой высокой интеллектуальной Власти Верховного синархического Совета, опирающегося на общественное сознание Европы, приступить к установлению общего Правосудия, которое заменит собою дипломатическую хитрость и военный антагонизм.
Наконец, под защитой этих двух верховных Советов — Власти просветительной и Правосудия, — императоры, короли и президенты Республик, состоя членами этого последнего, смогут впервые призвать иудеохристианские народы к образованию великого экономического Союза.
Итак, Синархия может быть установлена ex cathedra, под эгидой европейского Верховного Понтификата, доступ к которому будет открыт всем иудеохристианам без различия вероисповедания, образования и национальности.
Такое сверхнациональное преобразование явится ключом от будущего здания всего европейского социального строя.
Оно — тот краеугольный камень, который, говорит Евангелие, был отброшен с того времени, когда политическая монархия в Иудейском Царстве заместила моисеевскую Синархию.
Помимо прочих своих преимуществ, это преобразование ценно также и потому, что оно не затрагивает ни первенства национальных Церквей, ни современного состояния вероисповеданий различных народностей, ни их воспитательных учреждений и первоначальных наставлений в вере.
Таким образом, из самого лона национализма, в котором находят себе смерть политические и феодальные условия папской власти, должен и может возникнуть Верховный Понтификат на благо Вселенской Церкви, т. е. всего социального строя, и преобразовать высшую просветительную Власть.
Его научное преображение явится вершиной социального, Вселенского собора перед взорами не только Urbus, — ибо в настоящее время столько же Urbium, сколько столиц, и европейская Цивилизация не принадлежит исключительно ни одной из них, — но и Orbis, так как дух и реальное существование этой наивысшей функции, называемой Верховным Понтификатом, должны ныне быть универсальны.
«Тогда наступит конец римской Церкви!» — скажут некоторые из моих единоверцев.
Почему?
Ничто не изменится в этой Церкви, Верховный Понтиф останется ее Главою, а ее иерархия и учения останутся неприкосновенными, и она только осуществит свою собственную кафолическую, т. е. противосектантскую, противополитическую и вселенскую программу.
