Несколько минут я обдумывал, как поступить. Поехать к нему и отколотить, ворвавшись к нему домой? Вздуть кучерским кнутом на улице? Вызвать его на дуэль?
Тут на меня накатило вдохновение. Придвинув к себе пачку бумаги, я схватил перо и намарал на верхнем листе заголовок:
НОЧНОЙ ПОЗОР.
Сочинение мистера Кака Кукарекутурайта.
Перо, регулярно ныряя в чернильницу и рассыпая кляксы, резво заскользило по бумаге. Я молниеносно исписал полдюжины листов. Получилась остроумная и смешная пародия на жалкую картрайтовскую тягомотину. Откинувшись на спинку кресла, я перечитал написанное, то и дело ухмыляясь и хихикая над собственными перлами. Особенное удовольствие доставляла мне мысль об ощущениях Картрайта, когда он прочтет мою сатиру в журнале.
Я дочитал свой маленький шедевр и как раз уткнулся взглядом в последнюю жирную точку, когда слух мой воспринял голос Путаницы, приглашающей к столу. Отложив манускрипт, я поднялся и покинул кабинет.
Войдя в столовую, я удивился, не увидев Сестрички. Осведомившись о ее местонахождении, я получил от слегка раздраженной тетушки следующий ответ:
— Уж сто раз звала. — Приблизившись к двери, она выкликнула, возвысив голос: — Вирджиния! Я тебя дозовусь, наконец? Сколько можно упрашивать? Быстро к столу!
Мгновением позже моя дорогая жена возникла в дверном проеме. Она быстро заняла свое место за столом.
— Прошу прощения! Увлеклась толстой книгой, которую принес Эдди. Подошла к столику за конфеткой, а она рядышком лежит. Захватывающая вещь. Не оторвешься.
Мне понадобилось некое умственное усилие, чтобы понять, о какой книге идет речь. Вспомнив наконец, я протянул:
— A-а, это… — Я подошел к столу и занял место рядом с супругой. — Дневник мистера Паркера.
— Какой такой дневник? — заинтересовалась Путаница, поставив на стол блюдо с холодной курятиной и усаживаясь напротив.
— Отчет о путешествии за Скалистые Горы в Орегон, — сообщила Сестричка. — Знаешь, он с самим Китом Карсоном[2] встречался!
— Да что ты! — вырвалось у Путаницы. — Вот это да!
— Представляешь, — возбужденно затараторила Сестричка, — мистер Паркер видел поединок Кита Карсона с французом Шунаром. Этот здоровенный грубиян всех обижал, весь лагерь терроризировал. Все его боялись. Он нахально заявлял, что американцы все поголовно трусы и слабаки. Кит Карсон, узнав об этом, подошел к французу и сказал, чтобы тот держал язык за зубами. А тот, ни словечка не молвив, хвать свою винтовку да в седло. И на Кита! Кит едва успел вскочить на свою кобылу и выхватить револьвер. Оба выстрелили одновременно. Пуля Шунара просвистела совсем рядом с головой Карсона, даже волосы задела. А Карсон прострелил французу руку, и тот, уронив ружье, свалился наземь. Он тут же встал на колени и стал умолять Кита сохранить его жалкую жизнь. Кит согласился, но заставил его поклясться, что он никогда больше не будет оскорблять американцев. И с этого дня Шунар стал тише воды, ниже травы.
