Габриэля не было, решил, наверное, меня не дергать или не смог уловить тот момент, когда я уснула. Что бы ни являлось причиной, факт оставался фактом: Габриэль не знает о том, что я сплю. А сплю ли я вообще? Нужно будет спросить Белого, что он мне вколол, наверное, это было успокоительное. Появилась замена смерти, способ избежать её. Нужно просто перед сном всегда вкалывать мне это. Габриэль до меня не доберётся, а надобность убивать Смерча отпадет.
Хотя, может по телу с каждым ударом сердца разгоняется яд? Может, смерть всегда являлась таковой? Безболезненной и незаметно подкрадывающейся, запускающей свои щупальца так неожиданно, так быстро. А дальше оставалась темнота…
Забвение прошло примерно через несколько минут, странно, но мне показался такой срок слишком маленьким. Или я спала долго, а время проскочило минутами? Как бы то ни было, мало, что успело измениться.
Белый расхаживал по комнате, что-то сердито бормоча под нос. Фингал под глазом наливался фиолетово-желтым цветом, губа немного припухла, но не слишком заметно.
Я сидела на полу, штаны порвались на колене, что случилось со второй штаниной, вообще думать не хочется… Нужно подрезать штаны под бриджи, всё равно лучше, чем в лохмотьях ходить. Комки грязи прилипали, немного запекшейся крови и ссадина на коленке с приличным синяком по краям. Ветровка, которую дал мне в доме с минотавром Женя, была ещё более-менее сохранна, под ней футболка, слава Богу, хоть её не видно под толстой, застёгнутой на молнию курткой.
Белый что-то сказал, то ли мне было все равно, то ли ещё что, но слов я не разобрала и не собиралась.
- Только попробуй ещё такое вытворить! – заорал он и подошел к входной двери. – Ещё одна похожая выходка - прибью, и так с тобой натерпелись!
Он вышел из комнаты ещё что-то пробурчав, запер её с наружи. Было слышно, как скрипнул ключ в замочной скважине, а дальше голоса. На этот раз Белый спорил с кем-то ещё, даже не понижая голоса. Думаю, этот разговор был громким специально для меня…
- Как там Лось? Держится ещё? – спросил Белый.
- Вроде нет… - сказал с нескрываемой горечью, сказал второй. – Жаль парнишку, хорошим был…
- Ночь не щадит никого, - непреклонно, но с жалостью произнес Белый.
Я дергала верёвки на руках, на счастье завязывали их на скорую руку и получилось не слишком крепко. Спустя несколько мгновений, верёвка ослабла и спокойно болталась на руках, осталось немного…
- Что с ним произошло хоть? – голос был осторожным, не знакомым.
