- Это снотворное и обезболивающее, их совместили, чтобы лишний раз не делать укол, а так сразу двойной эффект, - ответил он на мой испуганный взгляд.
Я вскочила со стула, больно ударившись косточкой на щиколотке о ножку стола, зашипев от боли, прижалась к стене.
- Вот, видишь? – приблизившись, сунул он мне в лицо ампулу с надпись. – Цитрин, у вас тоже такие же в аптеках должны продавать… - растерянно закончил он.
Немного успокоившись и дав себя посадить на стул, мне вкололи этот их Цитрин. Что было дальше, не помню, жидкость, из ампулы вытащив меня из боли унесла разум в забвение.
Снова повторившийся сюжет. На сцене танцует балерина в белоснежной пачке, в темноте создаётся впечатление, что она светится, многочисленные стразы и паетки блестят и бросают блики на стены и пол. Девушка, танцуя, то метнётся в одну сторону сцены, то в другую, невозможно описать словами красоту, её можно только увидеть. То танец принимал грустную форму, казалось, балерина источает всей душой печаль, какое-то несчастье нависло над этой хрупкой девушкой, и все эти чувства она передавала зрителям своим завораживающим танцем. Но уже через секунду она радостно, бойко, но не менее чарующе танцевала, какая-то новость обрадовала ее, и балерина была готова от веселья долететь до звёзд. Такого счастья я никогда не видела, она радовалась, казалось каждой крупицей души, каждым кусочком тела, радовалась искренне и делилась счастьем с окружающими. Переход от её ролей длился считанные секунды, вот она стоит перед тобой со слезами на глазах, несчастьем во всём танце, а вот, балерина уже счастлива и неимоверно радостна. Этот танец был божественным, может я не часто бывала на балете, но такого не видела никогда на свете, такое зрелище незабываемо.
Кто-то легонько коснулся моей руки призывая оторваться от танца и обратить на себя внимание.
Габриэль как во всех моих снах сидел рядом, вообщем это не было удивительно. Как всегда шикарный дорогой костюм, настолько дорогой, что во всех самых модных клубах страны у людей глаза вылазят из орбит, а для их же здоровья эту сумму упоминать никогда не следует, впрочем, что и делает Габриэль.
- И что на этот раз? – недовольно прошептала я, стараясь не создавать лишнего шума, не мешать людям, наслаждаться зрелищем из-за нашего разговора.
- Кто такой Смерч ты знаешь, зачем же медлить? – протянул он, нет, он не знал что такое милосердие, он был жестоким всегда. Заказать человека для Габриэля тоже, что и спросить о погоде или выпить чашечку горячего кофе.
