— Ну, рассказывай,— сказал Соловец.— Что удалось узнать?
— Левитин торгует как новыми, так и подержанными машинами,— начал Петрович,— год назад открыл второй салон.
— Это мы знаем.
— Так вот, все шло хорошо, но недавно начались неприятности.
— А что случилось?
— Какие-то угонщики хотели продавать машины через его салоны. Он отказался, на него стали давить. Кстати, мне сегодня уже задавали вопросы по поводу Левитинского магазина.
— Кто задавал?
— А черт его знает, какие-то ребята, я их раньше не видел. По виду не бандиты, но платят хорошо.
— Ладно,— подытожил Соловец,— еще будут новости, звони...
Пока происходил этот разговор, в квартире Казановы уже сидели две скромные студентки. Играла негромкая музыка. На столе стояла полупустая бутылка шампанского. В вазе — цветы.
Казанова ухаживал за своими новыми знакомыми, одну из которых звали Наташа, а другую — Катя.
— Ну что, девочки, в выходные на шашлыки на залив?
— Мне нужно все выходные дома сидеть,— возразила Наташа,— курсовик писать.
— А меня мама за город одну не пускает,— поддержала подругу Катя.
— Ну, с мамой я договорюсь, а курсовик мы вместе напишем! — воскликнул Казанова.— Какая тема?
— Средневековая японская поэзия.
— Так это же моя любимая эпоха в японской поэзии! — не унимался Казанова.— Читал в подлиннике... Давайте выпьем, и я вам что-нибудь процитирую.
Казанова разлил шампанское, встал в театральную позу и начал декламировать:
Сакэ согревает душу теплом.
Глаза твои вижу перед собой.
Кажется мне,— я влюбляюсь.
В этот момент раздался звонок в дверь.
— Это пришел Толя, мой коллега, сейчас я вас познакомлю,— сказал возбужденный Казанова и вышел в коридор.
Он открыл дверь Дукалису, который по случаю вечеринки надел красный пиджак, купил цветы и сухое вино. Казанова был разгорячен.
— Толян,— шепотом сказал он,— там одна девушка — Наташа, она специально для тебя. Ты понял?
— Не волнуйся, Вовчик,— успокоил друга Дукалис.
Они вошли в комнату. Казанова шел первым.
— Знакомьтесь,— торжественно сказал он,— Наташа, Катя, Анатолий!
В комнату с цветами и вином вошел сияющий Дукалис. Однако, когда он увидел девушек, улыбка медленно сползла с его лица. Из круглого оно превратилось в продолговатое...
На следующий день в отделении и в отсутствии Казановы Дукалис рассказывал Соловцу, Ларину и Волкову о вчерашнем вечере.
— И вот вхожу я в комнату,— описывал он,— а там Люська Даниленко и Ирка Герцвольф, клофелинщицы. На них клеймо ставить некуда, а они под студенток косят! Пока Казанова дверь открывал, они в шампанское нам такую дозу подмешали, слона можно свалить. Предыдущий раз я их месяц назад брал.
