— Ну и пусть доставляют. Нам-то какая печаль?
— Да гложут меня смутные сомнения, что не товар их интересует и не таможня, а проводник. Некто Вепрь.
— Кто? — вздрогнул купец.
— Вепрь. Вы, возможно, и не знаете, но была в Дагаре когда-то такая личность. В свое время об этом проводнике легенды ходили. Караваны через Карден водил. О нем, правда, уже давно ничего не слышно.
— С чего ты взял, что им нужен именно Вепрь?
— С того, что им уже не одного проводника предлагали, но они рогом уперлись. Подай им Вепря и все! И слушать не хотят, что Вепрь или погиб уже давно, или отошел от дел. Денежки немалые предлагали тому, кто их на его след наведет. Командует этими ребятками один шустрый парень по имени Сезар. Купцом прикидывается, но его уже опознали. Он капитан личной гвардии лорда Эдвина. Поручитель по особым важным делам. Остальные, судя по выправке, переодетые солдаты. Всюду таскают за собой какого-то старика с довольно гнусной рожей. Так глазами во все стороны и зыркает. Вроде и не пленник, но глаз с него люди Сезара не спускают. Чуть он в сторону, его сразу тычком в бок на путь истинный направляют.
— Что за старик?
— Кто ж его знает? Рыжий такой, весь в морщинах, глаза наглые, навыкате. Они его зовут Колетто.
— Интересно… Вепря, значит, ищут?
— Его, родного.
— Ладно, учтем. Через пару часиков я наведаюсь в вашу лавку, куплю чего-нибудь пообъемистей, а ты как образцовый продавец оставишь лавку на младшего продавца и лично поможешь мне доставить товар до дома. По пути покажешь мне людей лорда. Только незаметно, издалека.
— Понимаю-с.
— Это хорошо, что понимаешь. Что еще хорошего скажешь?
— Краска для волос подорожала.
— Ты что, обалдел?
— Почему — обалдел? Сведения достоверные.
— Да какое мне дело до цен на краску? — начал сердиться купец. — Я тебе не за прейскурант бытовой химии плачу.
— Если припомните, господин Касьян, вы рекомендовали мне обращать внимание на все странности, происходящие в Данзегаре.
— Было такое дело, рекомендовал.
— Вот я и докладываю: краска для волос ни с того ни с сего подорожала. Причем только черная и белая. Крестьяне, прибывающие на городской рынок со своим товаром, скупают эти краски на корню. Попытки выяснить, зачем им в таком количестве потребовались эти краски, успехом не увенчались. Крестьяне отказываются говорить наотрез. Кто краснеет, кто мнется, а кто в ярость начинает впадать и сыпать проклятия в адрес каких-то извращенцев, но все молчат. Единственное, что я из всего этого понял: рыжим в Дагаре отныне быть не модно.
