Улыбка исчезла, и глаза стали холодны, как северная зима. Минута счастливого взгляда — и вот он, истинный Эдуард. Не то чтобы он законченный социопат, но бывают моменты.
— Меня развлекала беседой полиция Вегаса.
— Тебя тоже допрашивали?
Он кивнул.
— Но ты же не был на той охоте за Витторио, что ты мог рассказать?
— А меня о нем не спрашивали.
С этими словами он посмотрел на Шоу. Недружелюбным взглядом — а по части недружелюбных взглядов Эдуард кому хочешь может фору дать.
Шоу под этим взглядом не побледнел, но и не так чтобы не почувствовал.
— Мы делаем свою работу, Форрестер.
— Нет, вы пытаетесь сделать из Аниты козла отпущения.
— Что они тебя обо мне спрашивали? — спросила я.
— Хотели знать, как давно мы с тобой трахаемся.
У меня глаза на лоб полезли:
— Что?
Он смотрел на Шоу:
— Ага. Согласно имеющимся слухам, ты спала со мной, Отто Джеффрисом, каким-то копом в Нью-Мексико, да, и еще там несколько. Очевидно, ты очень занятой маршал США.
— Как там Донна и дети?
Я спросила, во-первых, потому что действительно хотела знать, а во-вторых, от нежелания дальше обсуждать эти слухи в присутствии Шоу.
— Донна шлет привет, Бекки и Питер тоже.
— Когда у Питера испытание на черный пояс?
— Через две недели.
— Он его получит, — сказала я.
— Я знаю.
— А у Бекки как с танцами?
Он снова улыбнулся по-настоящему.
— Преуспевает. Учительница говорит, что у нее настоящий талант.
— Вы на домашние темы завели разговор, чтобы мне стало стыдно? — спросил Шоу.
— Нет, — ответила я. — Мы просто вас не замечаем.
— Я понимаю, заслужил. Но посмотрите на это с моей стороны…
Я подняла руку:
— Мне надоело, что со мной обращаются как с преступницей только потому, что я свою работу делаю лучше всех мужчин.
Эдуард резко кашлянул, и я добавила:
— Речь не о присутствующих.
Эдуард кивнул.
— Но это только часть проблемы. Да, я работаю лучше всех прочих истребителей. У меня больше список, и при этом я женщина. Вот этого они выдержать не могут, Шоу. Не могут взять в толк, что я просто так умею работать. Нет, наверняка я себе дорогу наверх мандой проложила. Или вообще урод ярмарочный.
— Не можете вы уметь так работать.
— Почему? Потому что я женщина?
У него хватило такта смутиться.
— Чтобы так хорошо работать, нужно пройти обучение.
— Она именно так хорошо работает.
Эдуард сказал это тем пустым голосом, который умеет делать. Таким, от которого волосы на шее встают дыбом — если знаешь, что именно слушаешь.
— Вы служили в спецвойсках. У нее такого тренинга нет.
