— Со мной лучше стало, веселее?
Ляков осторожно сказал:
— Мархад, может, и отбирал без разговоров все, на что глаз положит, однако местных ни разу не грозился убить.
— Ну так я ж никого не убил. — Леван самодовольно улыбнулся. — Ты фермеров предупредил?
— Ну я. — Ляков глядел в землю и отвечал едва слышно.
— Ну и хорошо, что так вышло. Верно говорю? Будут меня бояться, и убивать никого не стану. Потому что незачем. Страх — он людям жизнь сберег, сечешь, Ляков?
Старику не хотелось продолжать разговор, он мялся… Тут возвратился из разведки Снулый на сендере, и Хромой с облегчением перевел дух — он получил возможность уйти от ответа. Местные убирались с подворья, ярмарка выдохлась, и бандиты подошли к сендеру узнать новости.
— Ну что, Снулый, видели кочевых?
— Чтобы близко — ни разу не столкнулись.
— А издалека видели?
— Ну.
— Значит, все в порядке? Страх дикарей на расстоянии держит?
— Нет, не все в порядке, — буркнул Снулый и умолк.
Леван его манеру давно знал и приготовился ждать. Наконец увалень собрался с мыслями и сказал:
— В небе летело что-то.
— Платформа, что ли? Так нам до них дела нет, как и им до нас, — тут же ввернул Дуля.
— Не платформа. Другое. Далеко.
— Небоходы, что ли, к нам пожаловали?
Ответа не последовало. Леван обратился к парням, которые ездили с молчуном, — те вовсе ничего не видели. Не гуда смотрели, понятное дело. Снулый приметил в небе что-то странное, но никому говорить не стал.
— Куда хоть летело-то? — спросил Дуля.
Снулый показал пальцем на север.
— Что там, Ляков?
— Там, считай, ничего. Мертвая земля. Овраги, ущелья, дальше скальная гряда и трещина в земле здоровенная. Вот за ней мертвая земля и начинается.
— Не, ты чего? Разлом, он же не здесь, — показал осведомленность Дуля, — он к востоку и на север куда дальше!
Ляков принялся объяснять, что говорит не о большом Разломе, перечеркнувшем пол-Пустоши, а о малом, местном. Что-то там было до Погибели такое, что после себя землю убило. Какая-то дрянь растеклась, земля пошла трещинами, на дне которых ядовитая жижа булькает. Пар из них исходит едкий, дышать больно. Туда никто не ходит, и оттуда тоже никто не появляется.
Леван невольно поежился. Что-то странное, что обитает в мертвой земле и умеет летать? Сразу нахлынули воспоминания, завертели мысли в темном водовороте. Он снова глянул на Снулого — тот был даже угрюмее, чем обычно. Видно, всю дорогу думал о том же, что сейчас Левану в голову пришло. Последним из них троих Дуля допер, чем здесь пахнет. Веселость его мигом улетучилась, он нервно сглотнул и сказал:
