– Ты о чем это, Паш? – спросил Колосов.
– Это он вчера так на футбол сходил, – пояснил Николай Николаич.
– И ты тоже в погроме участвовал? – удивился Виктор Петрович.
– Нет, что Вы.
– А зачем тогда пошел с ними?
– Интересно было. Должен же кто-то рассказать об этом, ну хотя бы вам. Свидетели всегда нужны.
– Ну-ну, свидетель, продолжай.
– Короче, пришли мы к китайскому общежитию. Китаезов, которые там перед входом тусовались, загнали внутрь, двери заблокировали, а на окнах там на первом и даже на втором этаже – решетки. Машины, которые перед входом были, вытащили на улицу и перегородили ее. Сделали две такие баррикады из машин. Ну, чтоб никто не проехал. А машины подожгли. А потом стали кидать бутылки с горючкой в окна. Некоторые до четвертого этажа добрасывали. Внизу загорелось быстро. Тут и менты подъехали на двух «козлах». Но увидели, что происходит, и тут же смотались. А китаезы сверху в нас принялись швыряться кирпичами, железками какими-то. Некоторым ребятам здорово досталось. И вдруг сверху кто-то начал палить одиночными. Потом еще один. И еще. Смотрю ребята вокруг падают. Мы давай разбегаться в разные стороны. И тут вдруг кто-то из наших – шарах-х по тому окну, откуда стреляли. Наверное, из гранатомета. И еще раз – ба-бах – уже по-другому. А потом из автоматов – как дадут. Ну, думаю, пора сматываться. И как намылился оттуда. Я уже до «Динамо» добежал, смотрю, а в той стороне – зарево на полнеба. Сожгли, значит, общагу с китайцами.
Пашка умолк, закончив свой рассказ. Все молча стояли с угрюмыми лицами, не глядя друг на друга. Колосов от ужаса, стыда и возмущения просто потерял дар речи. Первым нарушил молчание Игорь Кузьмин, тут же поставив диагноз, как и положено, продвинутому и успешному члену современного российского общества:
– Это все проявления ксенофобии, которой до мозга костей заражен русский народ. С этим надо бороться, и мы будем бороться самыми жесткими методами.
– Знаешь что, дорогой, мы здесь уже столько лет вместе – знаем друг друга как облупленных. Вот Ринат – татарин, Семен Маркович – еврей, я – мордвин, а Колосовы и Пашка – русские, и что-то мы друг за другом не замечали, чтобы кто-то из нас был заражен этой твоей ксенофобией. Прекрасно мы друг с другом уживаемся. И наши предки дружно жили на этой земле тысячу лет и ни про какую ксенофобию не слыхивали, – ответил Николай Николаич.
– Если уж говорить в медицинских терминах, – вступил в разговор Семен Маркович, – то ксенофобия – это температура, а лечить надо не повышенную температуру, которая является нормальной реакцией организма, а болезнь. А болезнь, дорогой Игорь Павлович, это вы. Не вы как конкретный человек, лично я против вас ничего не имею, поскольку практически вас не знаю, но вы как представитель власти. Ведь это вы наводнили страну китайцами, азербайджанцами, грузинами, армянами, таджиками и так далее. Если уж чем и заражен русский народ, так это долготерпением, потому что терпит вашу власть вот уже почти сто лет.
