— Обещания, обещания, — с горечью произнес Лукас.
У Джослин сжалось сердце.
— Обещания опираются на опыт. Твоя травма вовсе не уникальна. — Она умышленно говорила равнодушным тоном, борясь с желанием обнять и утешить его.
— Ты все время так говоришь, — пробормотал он.
— И буду говорить до тех пор, пока ты не поверишь мне! Хотя мне кажется, что память вернется к тебе еще раньше. Ты же очень упрямый человек.
Лукас свысока посмотрел на нее и поправил:
— Упорный человек, женщина!
— Как розу ни называй… — Джослин заметила смех в его глазах, и у нее поднялось настроение.
А Лукас залюбовался поднявшимися уголками ее губ и едва удержался, чтобы не поцеловать их.
Почему нет? — мелькнула у него мысль. Она его жена.
Он опустился на диван рядом с Джослин и обнял ее. Его пыл несколько поостыл, когда он почувствовал, что она напряглась. Почему его прикосновение так подействовало на нее? — в смятении думал он. Почему…
От Джослин пахло цветами, весной…
Лукас сжал ее в объятиях. Теплые, мягкие груди прижались к его груди, и кровь бешено застучала у него в голове.
Лукас наклонил голову и нашел ее губы. Их нежность и вкус превзошли его ожидания.
Если так приятно целовать ее, что же он чувствовал, когда занимался с ней любовью, в смятении подумал Лукас. Джослин дотронулась пальцами до его щеки, и это прикосновение обожгло его, словно раскаленное железо. Он крепче сжал ее в объятиях.
Кончиком языка Лукас провел по нижней губе Джослин, изнемогая от желания.
Она задрожала, и ее реакция усилила его возбуждение. В тот же момент резкая боль пронзила его голову.
Лукас инстинктивно замер, боясь шевельнуться.
Джослин почувствовала что-то неладное.
— У тебя заболела голова, — сказала она и осторожно выскользнула из его объятий. Он ощутил чувство обездоленности.
Лукас принужденно ухмыльнулся и сказал:
— Я слышал, что головную боль используют как предлог, чтобы избежать секса, но я впервые узнал, что занятие любовью может вызвать головную боль. Все в порядке, — объявил Лукас. — Ничего страшного. Внезапная острая боль.
— Нам нужно купить еду и какую-нибудь одежду.
— Тогда поехали!
Джослин смотрела, как Лукас встает и осторожно закрывает стеклянные дверки камина. Наклонив голову, он внимательно осмотрел керамические изразцы, а затем провел рукой по ковровому покрытию.
— Что ты делаешь? — с любопытством спросила Джослин.
— Проверяю, не попала ли искра на ковер. Должно быть, подсознание подсказывает мне, что делать, — произнес он, наконец. — Мы можем спокойно уехать. Кстати, где именно находится город, в который мы направляемся?
