Джослин сделала глубокий вдох.
— Да. Я твоя жена.
Ей показалось, что эти слова, ударившись о голые стены палаты, возвратились к ней стократным эхом. Джослин вслушивалась в них с ликованием и испугом.
— Я чувствовал, что твое лицо мне знакомо, — сказал Лукас, оставив попытку понять быстро изменяющееся выражение ее лица. Вероятно, она просто огорчена, что вовсе неудивительно.
От мучительной боли у него снова раскалывалась голова, и Лукас инстинктивно потянулся к Джослин.
Она схватила его руку и, не в силах совладать с искушением, провела кончиками пальцев по тыльной стороне ладони, наслаждаясь ощущением теплой кожи. Острое возбуждение пронзило ее с ног до головы, когда в ответ на ее ласку Лукас легонько потер ее ладонь большим пальцем.
Джослин облизнула внезапно пересохшие губы. Из-под полуопущенных век Лукас следил за движением ее языка, изнывая от желания проследить его путь своим собственным. А потом он…
— Подожди минутку. Я возьму стул, — раздался неожиданно тонкий задыхающийся голос Джослин. Высвободив руку, она направилась к противоположной стене, где стояло черное виниловое кресло.
Лукас смотрел, как Джослин волочит кресло, и у него возрастало чувство тревоги. Нужно ли ей это кресло, или она просто захотела избавиться от его прикосновения? Стиснув зубы в безнадежной попытке вспомнить, он немедленно поплатился за это тупой болью в голове.
Страшная мысль осенила его, и Лукас широко открыл глаза. Может быть, она знает об операции то, что скрыли от него? Вдруг врач сказал ей, что память не вернется к нему? От охватившего его страха Лукаса прошиб пот.
— Лукас, что случилось? — Джослин заметила его волнение и испугалась, что он все вспомнил.
— Что сказал тебе врач? — спросил он.
— Что он сказал? — повторила она с облегчением, сообразив, что память еще не вернулась к нему, и испытывая чувство вины от своей радости.
— Да. О моей операции.
— Он сказал, что тебе повезло. Необратимых повреждений нет. Амнезия — обычное явление при подобных травмах головы, нужно ждать, когда вернется память.
— Мне он сказал то же самое, — признался Лукас. — По крайней мере, о том, что надо подождать. Но чем же мне теперь заниматься? Вести растительную жизнь?
— В данный момент твоя задача — лежать и отдыхать, — наставительно сказала она.
— Какой скучный сценарий! — проворчал он. — Вот если бы ты предложила разделить со мной постель…
Джослин постаралась придать себе вид опытной женщины.
— Тебе нужно избегать чрезмерных волнений.
