—Даже в ущерб предстоящему марафону? — тихо спросила она.
—Может, это стоит некоторых потерь. Здесь риск! И я тебе его предлагаю. — Он заглянул в ее глаза с таким выражением, которое было красноречивее любых слов.
—А ты любишь рисковать, — сказала она мягко.
—Иногда. Все зависит от ставки.
Его слова создали ощущение близости между ними, а это могло привести к нежелательным последствиям, особенно здесь, под звездным небом.
—Верно, — сказала она быстро. — Так что нам лучше…
—…уехать, — закончил он сухо за нее. — Как только намечается что-то интересное, ты тут же рвешься уехать.
Элизабет улыбнулась.
—Смешной. Так обычно о тебе говорили девушки. Что же произошло с твоей теорией трехдневных знакомств? Как насчет: погулял Стаффорд — и хватит?
—Ну, я больше так не думаю, — протянул он. — Я же вырос за прошедшие десять лет. Ты просто не хочешь смириться с этой мыслью. Наверно, боишься, как бы в меня не влюбиться.
—Не хочешь ли ты сказать, что остепенился и готов остаток своей жизни провести с одной женщиной? — спросила она, игнорируя последнюю часть его замечания. — Попробуй убедить меня, Майкл. Я пока ничего такого не вижу. Ты проведешь эту неделю, флиртуя со мной, потому что я оказалась под рукой, а затем, на следующей неделе, на моем месте окажется другая.
Он пристально посмотрел на нее, недовольно хмуря брови.
— Ты обо мне невысокого мнения, не так ли? Она передернула плечами, словно отмахиваясь от назойливого взгляда. Проблема как раз в том, что она думает о нем слишком много и больше хорошего, чем плохого. Но он не должен даже догадываться. Это только поощрит его, чего ей меньше всего хотелось.
—Извини, если задела тебя. Но я делаю все, чтобы не клюнуть на одну из твоих удочек.
—Я не забрасывал для тебя никаких удочек. Ты просто не хочешь признать, что между нами что-то есть. Совершенная Элизабет Палмер никогда не допустит, чтобы какой-либо парень разгорячил ей кровь.
—А ты меня и не разгорячил, — огрызнулась она.
—Ммм?.. Тогда почему же горят твои щеки? — Он прижал ладонь к ее лицу; пальцы с трепетной лаской коснулись щеки, вызвав дрожь во всем теле.
Она боролась с желанием уткнуться лицом в его ладони. Он прав, будь он проклят! Его пальцы приятно холодили горячую кожу, нежные прикосновения пальцев возбуждали все больше и больше. Она оттолкнула его руку.
—Я горю от злости. Пожалуйста, оставь меня в покое.
—Не могу. Ты лжешь не только мне, но и пытаешься обмануть себя. Но я доволен: мне удалось добиться от тебя хоть какой-то непосредственной реакции. Будем считать, что это только начало.
