Лондон, Дакар, Хашнапур, Бхопал, Бомбей, Лагос.
Растерянные смуглые лица прямо перед нами, невидящие, неведающие, взывающие. Мы отворачиваемся, притихшие от ужаса.
Мы предполагали, что тяжело будет покинуть этот остров женщин, где теплый дождь падал, словно гранатовые зерна, на кожу; где мы просыпались вместе с птицами и засыпали под пение Мудрейшей; где мы плавали нагишом, чуждые стыда, в озерах, где растет голубой лотос. Оставить все это ради мира, который, как мы помнили, был суров. Но настолько?
Лос-Анджелес, Нью-Джерси, Гонг-Конг.
Коломбо, Сингапур, Йоханнесбург.
Картины разрастались, дымясь по краям, прожигая образы в наших зрачках.
Постепенно Принцессы начали голосами тихими и полными опасений выбирать среди картин, что плясали в сгустившемся воздухе. А что еще оставалось.
— Наверное, я отправлюсь сюда, Мама.
— А я сюда.
— Мама, я слишком боюсь, выбери за меня.
И она кивала, назначая каждой Принцессе город, который ей подходит или должен подойти, — место, где ей суждено провести всю дальнейшую жизнь, место, куда каждую привела ее судьба.
Дубай, Асансоль, Ванкувер, Исламабад. Патна, Детройт, Порт-оф-Спейн. Теперь еще только несколько картин осталось колыхаться в ночном предрассветном воздухе.
Наверное, только я еще ничего не сказала. Жду, сама не зная чего.
И тут я вдруг увидела. Волнистые кроны эвкалиптов и сосен пондероз, сухая трава цвета львиной кожи, мерцание стекла и полированного красного дерева, ровные виллы Калифорнии, балансирующие на вершинах бесконечного ряда холмов. Пока я смотрела, эти образы сменились на хаотичные ряды закопченных многоквартирных домов, наставленных, словно промятые коробки с крупой, чумазые ребятишки играют в салки среди нагромождений бетона и колючей проволоки. Вот ночь пала на город, словно сеть, и люди в рваных пальто сбились в кучку вокруг горящих мусорных ям. Вдалеке черная вода — плеск, словно смешки; а на гребне мостов сверкают чудесные и недосягаемые огни.
А подо всем этим Земля с забитыми свинцом венами нетерпеливо ждет момента, когда она сможет выплюнуть всю эту грязь.
Еще до того как она заговорила, я уже знала его имя — Окленд, еще один город на берегу залива. Мой.
— О Тило, — сказала она, — я должна дать тебе то, что ты просишь, но все же еще хорошенько подумай. Может быть, лучше тебе выбрать индийское поселение или африканский торговый город. Любое другое место в мире: Катар, Париж, Сидней, Кингстон, Ягуанас.
— Но почему, Мама?
